Макси вздохнула. Деваться было некуда, жаль только, что волосы не причесала.
— Ну, хорошо, побежали. Сколько миль вы обычно бегаете?
— Двадцать миль в неделю, — произнес он в замешательстве.
— А разминку вы сделали? — спросила Макси, когда они выходили на дорогу.
— Я сделал десять приседаний, если вы это имеете в виду.
— Не совсем, но если вы так обычно разминаетесь, то ладно. Дэвид считает, что такие упражнения полезнее выполнять после пробежки. А мне кажется, что нет никакой разницы. Ну что? Готовы?
— Я думаю, да.
И они устремились по дороге, выбежали на шоссе и понеслись рядом друг с другом. Воздух был чист и свеж, и Макси ощущала аромат шиповника, растущего вдоль каменной ограды. Она подумала, что в такой ответственный день Картер мог бы заняться и более важными делами.
Он как будто услышал ее мысли и спросил:
— Вы придете на премьеру?
Макси только сжала губы. Она уже приняла решение, и даже эта пробежка с Картером ничего не изменит. Нет, она не забыла ни его грубость, ни его поцелуи, ни сарказм, ни даже свою уверенность, что он испортит Шекспира.
— Нет, — сказала она, продолжая размеренно бежать.
— Но почему?
— Мне надо уехать.
— Лгунья, — констатировал Картер, не прерывая бега. — Всю эту неделю вы ни на секунду никуда не выходили вечерами. Вам и сегодня никуда не надо. Почему вы не хотите сказать правду? Думаете, я не добьюсь ее от вас, Макси Хантер? Какими бы ни были ваши глупые причины, уверяю, что вам не удастся испортить мне этот важный для меня день.
От такого нахальства Макси едва не сбилась с темпа, но решила ответить тем же.
— Ах, так, — начала она, чувствуя, что дышать становится труднее. — Поскольку все, что делает Картер Ричардсон-младший — ерунда, я абсолютно уверена, что из пьесы Шекспира он ничего хорошего сделать не сможет.
— Ловко придумано, — ответил Картер, не сбивая ритма бега и дыхания. — И что же я конкретно сделал такого, что можно назвать «ерундой»?
— Да все, что бы вы ни делали.
— Мне кажется, что если человек видел хотя бы одну слабую постановку, он не будет тратить время и деньги, чтобы посмотреть другие, особенно если ему надо тащиться в такую даль, как на Бродвей. А вы что же, видели все мои постановки?
Они миновали кукурузное поле, и Макси ускорила бег, как бы стараясь убежать от пытливых вопросов Картера.
— Нет, — ответила она с надеждой, что он отстанет.
Но он не отстал.
— Тогда, какие же?
Они приближались к старому вязу, и Макси ощутила усталость.
