— Так метеорит вроде и есть посланец из космоса, — заметил Вязов.
— Нет не такой! Если бы он принес письмо с улетевшего звездолета! — погрустнев, сказала девушка.
Она вдруг увидела в своем спасителе совсем другого человека не похожего на того, каким он старался казаться. Скорее Никита Вязов человек незаурядного ума и обширной эрудиции. Он говорил об астронавигации, о теории относительности, о последних разработках в математике как о совершенно обычном деле. За каждым его словом угадывалась ирония, направленная прежде всего на самого себя, и глубокий, порой неожиданный смысл.
Никита спросил:
— Так почему же вы ждете письмо со звездолета?
— Ах, Никита! Ведь все знают, что два года прошло, как улетел звездолет, а сигналы от него перестали приходить еще год назад. Дедушка почти уверен, что экипаж погиб. А я не хочу верить. Понимаете, не хочу и не могу, хотя во всем ему верила. Когда он… ну понимаете, когда он…
— Доказал, что лететь к звездам можно, — закончил за нее Никита. — Что скорость звездолетов может превышать световую и далекие звезды достижимы.
— Откуда вы знаете? — без всякого удивления спросила Надя.
— Понаслышке, — улыбнулся Вязов. — И даже о той самой Надежде Крыловой знаю.
— Какой той самой?
— О дочери командира звездолета Алексея Крылова.
— А я пока ничего о вас не знаю, кроме того, что вы прыгали с моста. Вы наверняка не такой, каким кажетесь. Вот вас куда-то готовили…
— Готовили для участия в спасательной экспедиции, которая вылетит на поиски пропавшего звездолета.
Надя почувствовала, что кровь бросилась ей в лицо. Так и есть! Она же догадалась, что это не простой человек! И, чтобы скрыть свое замешательство, непоследовательно сказала:
— И тот, кто должен спасти моего отца, безрассудно прыгает в реку! А если бы вы разбились?
— Не думал, цейтнот! Уж простите.
— А я? А я? — спрашивала Надя, всматриваясь в притягательную улыбку Вязова.
— Что я должна думать? Один дал мне жизнь и не вернулся из космоса, другой спас и тоже летит в космос. Так кого же мне ждать?
— Обоих, — с поразительной уверенностью в голосе серьезно произнес Вязов.
А на Москве-реке появился электрический катер подводников. Аквалангисты один за другим бросались спиной в воду.
Поиски «московского метеорита» начались.
Космолетчик Никита Джандарканов-Вязов прибыл на заседание Всемирного Звездного комитета, когда там уже вовсю шла острая дискуссия.
— Научная позиция академика Зернова граничит с преступлением, — говорил профессор Дьяков, худощавый, уже немолодой человек с острыми чертами лица.
