Гости начали прощаться, и почти мгновенно квартира опустела. Лиззи посмотрела на свой бокал, размышляя, кто придумал класть маслины в мартини и что она скажет Майклу, и как заплатит за билеты на обратную дорогу.
— Ну и ну! Почему вы выглядите такой несчастной? — бодро произнес Майкл, усаживаясь рядом с ней.
Опущение его близости, темные глаза, его улыбка — весь его вид подсказывали ей расслабиться, откинуться на спинку дивана, засмеяться и радоваться жизни. Просто быть рядом с ним. Но она не могла избавиться от тягостного ощущения.
— Майкл, — осторожно начала она, — я хочу признаться в одной вещи.
Он с пониманием посмотрел на нее и мягко сказал:
— Я знаю.
— Вы знаете?
— Мм. — Он сидел чуть в стороне, положив одну руку на спинку дивана, и смотрел ей прямо в глаза. За всю свою жизнь он в первый раз не мог понять, почему собирается сказать то, что хочет сказать. Он встречал и более хитрых женщин, выслушивал и худшие признания, чем то, какое собиралась сделать она. А за неприятности, причиненные ему, она заслуживала наказания. «Но не слишком серьезного», — подумал он, злясь на себя. Лиззи полна энергии, доброты и жизни, ну и, может быть, бредовых идей, и он совершенно не хочет разбивать ее надежды.
— Вы выступили в роли вашего ассистента вчера утром, — отрывисто сказал, он. — Великая Элизабет Гест не может заниматься замерами, а Челси еще только летела из Канзаса. Вы надели рыжий парик и притворились, что вы — это она. Вы никак не ожидали встретить меня и уж тем более не могли представить, что у меня наметанный глаз.
Он заметил, как тень облегчения пробежала по ее липу. Силы и энергия вновь вернулись к ней. Печальное выражение исчезло, она была готова лгать снова.
— Вы имеете в виду… — начала она, но, почувствовав угрызения совести, на мгновение запнулась и, воодушевленная, продолжила: — Вы хотите сказать, что все знали?
— Я догадывался, но пока не увидел Челси, не был уверен.
— И ничего не сказали?
Он придвинулся, не в силах оставаться в отдалении. От нее исходил легкий аромат нежных духов.
— Вы же сами говорили, что у вас «несколько нетрадиционные методы».
— Это так. Лорейн Кунин никогда бы так не поступила.
При этой мысли Майкл засмеялся:
— Я думаю, да. А комбинезон был ваш?
— Да, остался с колледжа.
Ох, она с облегчением вздохнула: как хорошо, что можно снова без стеснения врать. Майкл замечательный, и если бы не его привлекательность, она бы его поцеловала.
— Я боялась, что он не полезет, — застенчиво произнесла она.
