— И купила она то, что вы хотели?
— Нет, к сожалению, цена взлетела слишком высоко, а я очень взвешенно подхожу к трате денег клиентов. Мы стараемся расходовать их как свои собственные.
— Мне тоже так показалось.
Лиззи не обратила внимания на оттенок сарказма, прозвучавший в его голосе.
— Конечно. Именно поэтому вы и наняли меня. У меня несколько нетрадиционные методы, но они идут только на пользу клиентам. Я всегда стараюсь экономить там, где это возможно. Поэтому-то я и спрашивала номер вашей кредитной карточки. У меня и контракт готов, я просто намеревалась дать вам время как следует с ним ознакомиться, а пока можете внести тридцатипятипроцентный задаток.
Он как-то странно на нее посмотрел, совсем безрадостно. Лиззи попыталась представить себе темноволосого мальчишку, которого в детстве сталкивала со скирд и который со временем превратился в надменного молодого человека. Он приезжал потом на каникулы домой, совершенно не терпел Уилсон-Крик и всей душой стремился вырваться из «этого дохлого места», как он называл свой родной городок. Как ненавидела она его тогда за то унижение, которому он подвергал ее дом, ее родителей, да и своих тоже.
А сама она разве не мечтала покинуть Уилсон-Крик? Даже в свои шестнадцать она и думать не хотела о том, чтобы навсегда остаться в этом городке. Но после учебы в колледже обстоятельства заставили ее вернуться домой. У нее были планы на будущее, она не встречалась ни с кем из местных парней и молилась, чтобы поскорей наступил день, когда она сможет вырваться оттуда. Кто она такая, чтобы укорять Майкла за его стремление уехать?
— Лиззи?
Голос его был мягким, заботливым, наполненным чувствами и отзвуками весело и счастливо прожитых лет. В свои тридцать восемь он многого добился. А она в свои тридцать один не добилась ничего. И ничего не могла сделать.
— Извините меня, пожалуйста, — сказала она и, изо всех сил сдерживая слезы, выбежала из кабинета.
Вольф подумал, что же он такого сказал, интуитивно понимая, что ничего плохого сказать или сделать не мог. Все дело было в ней самой. Замечательная, ослепительная Лиззи. Хитрая Лиззи. Беспокойная Лиззи. Слезы в огромных голубых глазах, растерянность на лице — и он отпустил ее. Можно было перехватить ее в дверях, в лифте. Сказать что-нибудь. Но этого он не сделал. И она ушла, одинокая и расстроенная.
«Это послужит ей уроком, — подумал он. — Ишь чего захотела — дай ей номер кредитной карточки!»
И, облокотившись на стол, он снял трубку и набрал номер матери.
