— Нет, леди и джентльмены, — отвечает щеголеватый капитан в синей фуражке с галуном и в галстуке «бабочкой», высовываясь из рубки, — здесь нет пристани, но мы берём пассажиров, если они подадут сигнал с берега…
— Перевозчик! Эй, перевозчик!
Эйб вздрогнул. Перевозчик — это он, Эйб. Два господина машут ему платочками издали.
— Можешь доставить нас к борту парохода, мальчик?
— Куда угодно, сэр!
— Не опрокинешь?
— Это напоминает мне, сэр, рассказ об одном ирландце, которого спросили, может ли он оседлать лошадь. Он ответил: «Да, сэр, если лошадь не возражает».
Толстый господин в цилиндре, надетом набок, воззрился на Эйба с удивлением:
— Ты бойкий парень. Возьми наши чемоданы, и поедем.
И толстяк замахал платком пароходу.
— Я сам возьму свой чемодан, — с опаской сказал второй господин. У этого на голове красовалась широкополая шляпа, а из-под сюртука выглядывал необыкновенно пёстрый жилет.
— Эта лодка принадлежит твоему отцу? — спросил он.
— Нет, сэр. Я служу у мистера Тэйлора подручным. Ему принадлежит весь перевоз и таверна, в которой вы изволили пить ром.
— Откуда ты знаешь, что мы пили ром? — спросил пассажир в шляпе.
— По запаху, сэр.
— Однако это неглупо! — воскликнул пассажир в цилиндре. — Послушай, мальчик, как тебя зовут?
— Авраам Линкольн, сэр.
— Из тебя выйдет толк. Если у тебя будут препоны в жизни, обратись ко мне. Меня зовут Джеймс Па́уэлл, я владелец плантации на кентуккийском берегу. Когда ты вырастешь, я сделаю тебя конторщиком или даже управляющим плантацией. Кто знает?
— Слушаю, сэр. Весьма благодарен, сэр.
— Это надёжная лодка, мальчик? — спросил господин в шляпе, пробуя ногой борт.
— Не беспокойтесь, сэр, я сам её делал.
Толстяк в цилиндре расхохотался.
— Раз он сам её делал, значит, всё в порядке! Вы слышали, Прайс?
— Я не люблю смышлёных, бойких мальчуганов из северных штатов, — сказал Прайс, — там, в сущности, нет джентльменов — одни неотёсанные фермеры.
— При вашей профессии вам, конечно, не приходится любить северные штаты, Прайс. Видишь ли, мальчик, этот человек торгует неграми. У него в чемодане куча денег.
— Ну, ну, потише, — кисло сказал господин в шляпе.
— Кого вы боитесь, Прайс? Авраама Линкольна? Он, вероятно, честен, как все фермеры из Индианы.
— А всё-таки, — пробурчал Прайс, — зачем болтать о моей профессии?
Пароход дал пронзительный свисток и выпустил красивую белую струю пара. Прозвонил колокол. Колёса завертелись в обратную сторону и подняли волну пены. «Поль Джонс» остановился.
