— Вот видишь, на шиповнике нет ни одного цветка. Давай внимательно посмотрим на него минут… — он посмотрел на часы, — минут десять-пятнадцать…
— А зачем?
— Сам увидишь, — улыбнулся Огнев. — Это будет зрелище почище того, что наблюдал Левин в лесу.
Они присели на влажную от росы траву. Солнца ещё не было на небе, но из-за гор бил сильный свет, и перед ним расступалась туманная дымка. Тёмное облачко над морем начало белеть, вот его краешек стал золотым, засверкал, и в то же время на морской воде заплясали золотисто-жёлтые и оранжевые полосы. Где-то за горой солнце уже взошло, хотя из сада его ещё не было видно. По зелёной листве мандаринов прошёлся ветерок и стих. Вот он снова подул, теперь уже сильнее, и с деревьев посыпались на землю большие чистые капли росы.
И вдруг длинные солнечные лучи, как золотые нити, протянулись из-за горной вершины.
Над ней показался ослепительно-светлый край солнца, и морской бриз влетел в сад и начал переворачивать листья на ветках нижней, бледной стороной вверх. Мандарины стали отряхиваться после сна и разбрызгивать вокруг себя водяную пыль.
— Антон Иванович! — закричал радостно Тоша. — Посмотрите!
На шиповнике оживали цветы: они шевелили лепестками, расправляли их и, казалось, замирали от наслаждения, раскрыв красные чашечки навстречу солнцу. Куст в какие-нибудь десять минут расцвёл, и на его розовые семафоры уже мчались отовсюду шмели и пчёлы.
— Такое, тёзка, и во сне не увидишь, — заговорил Огнев, поднимаясь и отряхивая белые брюки. — Только вот ради такой живой картинки стоит вставать пораньше. Все свои открытия, тёзка, я сделал утром.
Тоша стал приходить в сад даже раньше Антона Ивановича. Он бежал пустынными улицами и аллеями зелёного города, поёживаясь от сырой прохлады и думая о том, что придёт же такое одно прекрасное утро, когда и он сделает своё открытие. Это должно быть непременно большое открытие, которое поможет людям создавать новые сорта растений за один или самое большое за два года.
В ожидании Огнева Тоша обходил все растения, которые ему довелось прививать, а также те, к которым прикасался волшебный ножичек Антона Ивановича. Он хотел приметить на них что-нибудь новое, такое, что умел видеть Огнев, и очень огорчался, что ничего особенного открыть до сих пор не смог.
Вечером Тоша снова был в селекционном саду.
Антон Иванович закончил работу и ходил по саду просто так, рассматривая растения.
Его большая голова с высоким лбом мелькала меж кустов. Тоша посмотрел на него и закричал:
