С совершенным почтением.
Д. Броун».
Полтаво прочел письмо, и ему стало ясно, какую цель в сущности преследовал издатель газеты. Тщательно сложив письмо, он протянул его молодой женщине.
— Быть может, я поступаю опрометчиво, — сказала она, — но я должна вам заявить, что мне отлично известно, что такое вымогательство и каково отношение к нему закона.
Полтаво на мгновение растерялся, но затем принял определенное решение.
— Я не писал этого письма, — любезно заметил он, — оно было послано без моего ведома. Если я ранее и не опроверг вашего мнения о том, что я являюсь издателем этой газеты, то этим самым я хотел лишь признать, что являюсь помощником редактора. Мистер Броун ведет свои дела совершенно независимо от конторы, хотя я и осведомлен обо всем, что происходит в редакции, — поспешил он добавить, жаждя дальнейших разоблачений. — Я могу лишь посочувствовать вам, ибо мне понятно, что это письмо должно было вызвать ваше беспокойство.
На его губах заиграла улыбка. Полтаво был проницательным человеком и тут же уловил, что женщина эта напугана в гораздо меньшей степени, чем можно было предположить в первую минуту встречи с нею.
— Я могу поручить урегулирование этой истории моему мужу и капитану Броклею, — сказала она. — Это письмо я передам адвокату и ознакомлю с ним обоих мужчин, о которых в нем упоминается.
Полтаво заметил, что письмо было отправлено четыре дня тому назад, и сказал себе, что господам, о которых в нем упоминается, никогда не суждено увидеть этого письма, потому что оно не было предъявлено им в первую минуту, когда раздражение и волнение дамы было сильнее всего.
— Я думаю, что вы достаточно умны, — продолжал он примирительно, — чтобы понять, что эта маленькая неприятность не может быть сопряжена для вас с какими-либо осложнениями. В самом деле, что значит опубликование каких-то жалких писем?
— У него действительно имеются мои письма? — осведомилась изменившимся тоном молодая женщина.
Полтаво поклонился.
— И мне будут возвращены эти письма, если я уплачу требуемую сумму?
Полтаво снова кивнул головой и задумчиво закусил губу.
— Я понимаю.
Не проронив больше ни одного слова, она поспешила удалиться.
Полтаво проводил ее до лестницы.
— Это шантаж, — сказала молодая женщина без особого волнения. — Теперь мне остается лишь решить, что предпринять.
Полтаво возвратился в свой кабинет и в изумлении остановился на пороге. В кресле, в котором он минуту тому назад сидел, ныне расположился завуалированный шеф.
