Супруги встретились радостно, и им не пришлось при этом особенно кривить душой... Любви между ними никогда не было, но после того, как они расстались, оба пережили немало тяжелого, и теперь им просто хотелось найти друг в друге поддержку.
Они поселились в хорошо обставленной квартире в центре Варшавы и очень быстро освоились в новой жизни. Завели знакомых и по вечерам или принимали гостей, или шли в гости, встречались с нужными людьми в ресторанах и кафе. По субботам и воскресеньям Юла выступала в ресторане «Бристоль» — полякам нужно было держать ее на виду. Но она не имела здесь успеха — после переживаний в Ревеле что-то случилось с голосом...
Муж, конечно, знал, что Юла теперь работает на поляков, и ему было интересно, как относятся к этому ее английские друзья. В его голове шевелились кое-какие идеи на этот счет...
Однажды утром они сидели за завтраком, в халатах, домашние, дружелюбные. Такой, как сейчас, Дружиловский не видел Юлу никогда, даже после сильных попоек в Ревеле. Она осунулась, прищуренные на солнце глаза тонули в сетке мелких морщин, и особенно старили лицо твердые, припухшие крылья ее красивого носа.
— Какая ты сегодня интересная, Юлочка, тебе так идет быть бледной, — сказал Дружиловский, наливая себе сливки.
Она быстро взглянула на него. Чисто выбритый, с мокрым начесом, он тоже не стал красивее со времени их расставания — весь как-то съежился, посерел лицом и был сейчас до смешного похож на маленького усатого хорька.
— Я все не могу привыкнуть, что мы снова вместе, Серж! Господи! — сказала она своим хорошо поставленным низким грудным голосом и рассмеялась: — Я только не понимаю, Серж, коллеги мы или как? Я совсем запуталась.
Дружиловский усмехнулся в ответ.
— А с прежними друзьями ты порвала?
— Ну, естественно, на две службы меня бы просто не хватило.
— Жаль, — вздохнул он и, прихлебывая кофе, продолжал: — Наши польские начальники — порядочная рвань, я от них уже натерпелся и ничего хорошего не жду. Ты не представляешь, на какие мерзости они способны.
— Почему? Очень даже представляю, — тихо отозвалась она.
— И я, признаться, думал, что неплохо бы... — он наклонился к ней и многозначительно, долго смотрел в большие глаза жены. — Неплохо бы иметь в запасе... твою старую дружбу, ведь на тех-то положиться можно... народ серьезный. Здорово можно было бы насолить панам ляхам...
Она взяла его за руку и сказала серьезно:
— Я, Серж, тоже думала об этом... Но поляков я очень боюсь. Они бессовестные, они способны на все.
