Десятки раз летал Быба с бортмехаником Гроховским на линию фронта и в тыл врага, уважал его опыт и знания, верил им. А нет для командира ничего ценнее в воздухе, как вера в членов своего экипажа и бодрящее, дружеское слово.
Самолёт мчался по заданному маршруту.
Но это был полёт на нервах. Левый мотор то сдавал, то забирал вновь… Гроховский внимательно оглядел приборы и заметил, что обороты левого винта неустойчивые. Прильнул к окну, осветил на несколько секунд мотор переносным фонариком. Опытным глазом уловил быстрые поперечные колебания всего мотора и без труда определил причину: свечи в цилиндрах забросало маслом. Действуя высотным корректором и наддувом, «прожёг» свечи. Ровный пул моторов стал звучать приятной музыкой, стрелка оборотов левого винта вернулась на свое место.
— Работает! — весело сказал Быба.
— Работает, командир…
— Как часы, — добавил довольный второй пилот.
— Тоже мне, сравнил… — засмеялся Гроховский, — не всякие часы так работают, как этот мотор!
Но не прошло и пяти минут, как левый мотор снова затряс и даже с большей силой, чем прежде.
— М-да, «часы»…
— Ничего, ничего, командир, я сейчас… — и Гроховский опять прожёг свечи и восстановил нормальную работу левого мотора.
Пролетели каких-нибудь «пару шагов» (то есть километров двадцать) и… лица пилотов опять стали серьёзными, потом хмурыми: «часы» явно барахлили.
— Сейчас, сейчас, командир, — приговаривал Гроховский. — Идём дальше! Вот мотор снова забрал… А ну, давай, давай ещё оборотики… Вот так… Он не имеет права замолчать, командир!
И задание было выполнено…
Так самообладание и опыт бортмеханика, его вовремя найденные слова и уверенность влились в уверенность всего экипажа, умножили её и помогли довести дело до победного конца. А доброе слово всегда имеет в себе большую силу не только на земле, но и в воздухе.
* * *
Почти всю войну Иван Александрович летал на воздушных кораблях Аэрофлота в качестве бортмеханика, не оставляя надежды стать пилотом.
Лишь в конце 1944 года начальник главного управления ГВФ издал приказ: «… бортмеханики, имеющие налёт свыше 3000 часов и желающие стать вторыми пилотами, могут быть переобучены, при условии…»
Всем, далее указанным условиям вполне отвечал и бортмеханик первого класса Иван Александрович Гроховский. Налёт его давно перевалил за три тысячи лётных часов, за боевые заслуги он был награждён двумя орденами и несколькими медалями. Командование не могло не уступить его настойчивым просьбам.
