Соня говорила спокойно, даже дружелюбно. Счастливчик видел ее хитрую игру и понимал, что из-за своей горячности проигрывает ей.
«С этой лукавой тварью все время надо быть настороже,— подумал Файрад.— Нельзя терять самообладание».
— Поверь мне, Соня,— вкрадчиво заговорил Счастливчик, впервые назвав девушку по имени,— здесь нет случайности. Мы должны были встретиться для общего дела. Орехи указали нам друг друга. Теперь мы должны действовать вместе.
И вдруг в памяти Сони всплыла сцена в лесу и прощальное наставление Надиры — «продай и уходи». Послушайся она совета старухи, не пришлось бы ей выслушивать сейчас этого лицемерного вельможу.
«Как бы тебе, владетельный господин, самого себя не перехитрить,— усмехнулась Соня.— Как кот у горшка со сливками, все ходит и ходит вокруг да около, а о деле молчит». Девушка вопросительно взглянула в лицо мужчины.
— Ты говоришь загадками,— решительно заговорила она,— которые я не могу и не хочу отгадывать. Ты предлагаешь мне сообщничество в каких-то своих делах, но не хочешь рассказать о них. Как ты представляешь партнерство двоих людей, когда один из них пребывает в полном неведении о том, что творит другой?
Файрад слушал девушку с мрачным видом. Он понимал, что она права — необходимо открыть ей хотя бы часть своей тайны. Все в нем протестовало против этого. Вельможа был не готов к столь прямому разговору. Наконец он прервал затянувшееся молчание.
— Сейчас я не могу сказать тебе больше,— неохотно произнес Счастливчик,— но когда я все подготовлю, ты, конечно, узнаешь свою роль в предстоящем деле.
Снисходительный тон, которым он сказал это, покоробил Соню. «Ах ты, паршивый пес,— мысленно обругала она Файрада,— юлил-юлил, а о главном так и не сказал. Он еще, видите ли, не определил, насколько мне можно доверять. Шелудивая скотина. Наглый боров.— В девушке закипала ненависть к этому надменному вельможе.— Ну что ж, посмотрим. Подождем. Еще не известно, кто будет роли распределять».
— Ах, вот как,— вслух сказала она,— тогда пока не будем ни о чем говорить.
Соня отвернулась от Счастливчика и стала бросать в пруд корм рыбкам. Файрад, не привыкший к такому непочтительному поведению, готов был избить нахалку. Рука непроизвольно поднялась для удара, но, спохватившись, он круто повернулся и пошел прочь. Соня слушала шаги стремительно уходившего мужчины, и настроение ее улучшалось по мере их удаления.
В пруду по-прежнему сновали рыбки, хватая корм с поверхности воды и устраивая драку за самую крупную крошку, но девушка не обращала на них внимания, машинально бросая кусочки в воду. Она думала о своем.
