Эш издевательски заметил: "Прям как Бальтазар с Илоной… а по вечерам кое-кто будет швырять в нее свои ножи".
Лоберг был возмущен: "Упивающийся дешевой сивухой не способен оценить, что значит глоток кристально чистой виды фрейлейн Корн. Увлечение — это еще не любовь".
Кристальную чистоту фрейлейн Эрна отнесла на свой счет и была польщена:
"Платье, которое он ей подарил, стоило тридцать восемь марок; я спрашивала в магазине. Так очистить карманы у мужика… я бы никогда на такое не решилась".
Эш гнул свое: "Должен быть наведен порядок. Один сидит, не имея за собой никакой вины, а другой в это время болтается на свободе; убить его надо или себя самого".
Лоберг попробовал успокоить Эша: "Нельзя играть человеческими жизнями".
"Нет, — вставила словечко фрейлейн Эрна, — женщина, которая не питает к мужу никаких чувств, достойна смерти… а я, если уж мне придется заботиться о муже, по натуре своей эмоциональный человек".
Лоберг сказал: "Истинная евангельская любовь основывается на взаимном уважении".
"И вы будете уважать жену, даже если она не столь образованна как вы… даже если ей присуще быть более эмоциональным человеком, чем должно быть жене?" "Только чувствующий человек способен к истинно спасительной милости, и он готов к ней".
Фрейлейн Эрна сказала: "Вы, наверняка, хороший сын, господин Лоберг, тот, который может быть благодарным своей матушке".
Эш пришел в ярость, его ярость была даже сильнее, чем он осознавал:
"Хороший сын тут, хороший сын там… чихать я хотел на всю эту благодарность; пока люди соглашаются с тем, что происходит несправедливость, никакого спасения в мире не существует… почему Мартин пожертвовал собой и сидит?" Лоберг ответил: "Господин Гейринг — жертва яда, разъедающего мир. Лишь только тогда, когда люди найдут дорогу обратно к природе, они не будут совершать злых поступков".
Фрейлейн Эрна не преминула вставить, что она тоже любит природу и частенько ходит гулять. Лоберг продолжил: "Лишь на свободной Божьей природе, которая придает нам силы, пробуждаются истинные благородные чувства людей".
Эш сказал: "Этим вы не спасли от тюрьмы еще ни одну живую душу".
Фрейлейн Эрна задумчиво произнесла: "Это вы так думаете… а я говорю, что человек, не способный чувствовать, и не человек вовсе. А такой коварный человек, как вы, господин Эш, вообще не смел бы здесь и словечко вставить…
Да все вы такие".
"Как только можно так плохо думать о мире, фрейлейн Корн?" Фрейлейн Эрна вздохнула: "Разочарования жизни, господин Лоберг".
