Женщина не приняла шутки.
— Да, — сказала она слабым голосом, — я перееду к вам. Я должна буду это сделать.
Графиня все еще держала мистера Вествика за руку, и он почувствовал, как крупная дрожь вдруг пронизала ее с головы до пят. Как ни сильна была его неприязнь к этой авантюристке, простое сострадание заставило Фрэнсиса спросить у графини, не холодно ли ей.
— Да, — ответила она, — я озябла, мне дурно.
— Вы озябли, вам дурно, графиня, — в такую ночь?
— Ночь тут ни при чем, мистер Фрэнсис, — ответила она. — Как вы думаете, что чувствует преступник на эшафоте, когда палач накидывает ему на шею веревку? Его также, наверное, бьет озноб, и к горлу подкатывает дурнота. Простите мне мою мрачную фантазию. Просто судьба накинула мне сегодня петлю на шею, и я ее ощущаю.
Графиня осмотрелась. Собеседники находились возле кофейни, известной под названием «У Флориана».
— Зайдем, — попросила женщина, — я должна выпить чего-нибудь, чтобы подкрепить усталые силы. Не раздумывайте, это в ваших интересах. Далее речь пойдет о вашем театре.
Внутренне изумляясь, какое касательство имеет эта женщина к его театральным делам, Фрэнсис неохотно подчинился просьбе и распахнул дверь кафе. Он отыскал уединенный столик, где можно было вести беседу, не привлекая к себе внимания.
— Чего вы хотите? — угрюмо спросил Фрэнсис.
Но дама сама уже распорядилась заказом, бросив подбежавшему официанту:
— Мараскин и чай!
Фрэнсис и официант ошеломленно переглянулись. Чай с мараскином был новостью для обоих. Не обращая на них внимания, графиня, когда заказ ее был выполнен, велела официанту вылить большую рюмку ликера в стакан и наполнить его доверху горячим чаем.
— Не могу сделать этого сама, — заметила она с усмешкой. — У меня дрожат руки.
Женщина с жадностью выпила приготовленную смесь. Глаза ее заблестели.
— Хотите мараскинового пунша? — предложила она Фрэнсису. — Мне достался рецепт его по наследству от вашей августейшей особы. Моя мать состояла на службе у английской королевы Каролины, когда та находилась на континенте. Опальная повелительница изобрела напиток, облегчающий ее душевные муки. Нежно влюбленная в нее моя мать разделяла все ее вкусы. А я, в свою очередь, разделяла все вкусы моей матери… Теперь, мистер Вествик, пришло время сказать, какое дело у меня до вас. Вы содержите театр. Не нужна ли вам новая пьеса?
— Мне всегда нужна новая пьеса — была бы она хороша.
— И вы хорошо платите?
— Плачу щедро, это в моих интересах.
