Все это Сэм говорил, обращаясь к священнику. Он понимал, что его так называемый акцент не имеет ничего общего с французским, но вынужден был продолжать:
— В дом есть доктор?
Выражение лица Аманды менялось на глазах. Она узнала сначала Геракла, а потом и «француза». Он увидел сквозь тонкую фату, как в голубых глазах зажглась надежда.
— Это что-то неслыханное! — воскликнул Марвин.
Сэм почувствовал опасность. Необходимо было отвлечь от себя внимание, выкинуть какой-нибудь фортель. Черт с ним, с этим Жан-Полем!
Он опустил Геракла рядом с Марвином и, глядя на его изящные итальянские ботинки, тихо скомандовал:
— Геракл, ботинок!
Пес нерешительно смотрел на хозяина. Ну надо же! — подумал Сэм. Нашел время прикидываться приличной собачкой!
— Геракл, ботинок!
Пес кинулся к Марвину, пытаясь схватить его ботинок, но тот с криками затопал ногами. Тогда Геракл бульдожьей хваткой вцепился в его брюки, мотая головой и глухо рыча.
— Бешеная собака! — завопили гости.
— Сэм! — закричала Аманда.
— Так это ты! — взвизгнула, подлетая к нему, Либби.
Схватив Аманду за руку, Сэм побежал по проходу.
— Геракл! — воскликнула Аманда.
Сэм оглянулся. Бросить своего пса на милость Либби Хейли он не мог. В этот момент кто-то нагнулся и, оторвав Геракла от брючины Марвина, отшвырнул его в сторону.
На глазах у всех присутствующих пес пролетел по воздуху и плюхнулся прямо в середину великолепного свадебного торта.
Наступила мертвая тишина.
Геракл забарахтался посреди полнейшего безобразия, думая, наверное, что это новая игра.
Сэм прыснул от смеха.
Наконец из торта показалась измазанная бульдожья морда. Пес тявкнул, будто говоря: «Вот здорово! Давайте повторим!»
— Геракл! — позвала Аманда.
Пес выбрался на лужайку, но его успел перехватить дворецкий. Геракл, решив, что игра продолжается, принялся усердно лизать его лицо. Тот, ничего не видя залепленными кремом глазами, споткнулся и выронил собаку из рук. Геракл кинулся к столу с изуродованным тортом, ухватился за угол белой скатерти и с упоением потянул ее на себя.
Ледяная скульптура лебедя пошатнулась.
В наступившей тишине было слышно, как зазвенели бутылки шампанского.
— Проклятый пес! — завопила Либби, бросаясь к бульдогу.
Геракл, испугавшись, бросился бежать, не собираясь отпускать зажатую в зубах скатерть.
Ледяной лебедь качнулся и рухнул, рассыпавшись по траве сверкающими осколками. Фужеры разлетелись во все стороны. К счастью, они были пластиковые, как и советовала Либби в своих передачах для брачной церемонии, проходящей на открытом воздухе.
