Гугуцэ месил глину ногами, таскал её в сарай, мать нахвалиться им не могла. А он нет-нет да и намекнёт насчёт подарка.
«Гугуцэ своего не упустит», — вздыхает мать. Но что делать, хорош ли, плох ли, это её сын.
Кончив работу, мать моет руки и спрашивает:
— Ну, глазастый, теперь говори, чего тебе купить?
У Гугуцэ нос в глине:
— Можно, я сам тебе что-то подарю?
Мать так прижала сына к груди, что стёрла всю глину с его носа:
— Можно! Можно!
— Давай я научу тебя знаешь чему? Ездить на велосипеде! Пусть это будет моим подарком.
— А люди что скажут, сынок? — отговаривается мать.
— Я и тётю Женю научу. Будете вместе ездить.
Идея понравилась. Мама почти согласна. И вдруг она снова вспоминает, что у велосипеда только два колеса:
— Выставишь и её и меня на посмешище! Моё ли дело — велосипед? Сам подумай и не раздражай меня больше!
«Не иначе как мама струсила», — приуныл Гугуцэ.
С тех пор сердце у него было не на своём месте — ведь он плохо подумал про маму. И когда стало совсем невыносимо, Гугуцэ подошёл к ней:
— Побей меня, мама! Я самый плохой из сыновей!
Мать глядит на Гугуцэ, не знает, что и подумать.
— Отлупи меня, мама! — упрашивал он её. Но мать и пальцем его не тронула.
Гугуцэ заревел, пулей вылетел из дома, заперся в сарае, где уже хозяйничала ласточка, и плакал так, что рубашка плавала в слезах. Ласточка смотрела на него круглыми глазами.
— Моя мама — тру-си-ха! — жаловался ласточке Гугуцэ.
С того дня он перестал улыбаться. Видит мать, с мальчиком что-то неладное творится, но ведь из него клещами слова не вытянешь.
И тут произошло вот что. Была в Трёх Козлятах ужасно бодливая корова. Она столько дел натворила, что хозяин надевал ей на рога рукава от старой телогрейки и завязывал их. Эта самая корова шла вечером с поля, увидела женщину и бросилась на неё. Прижала к забору, голову наклонила, рог из рукава выскочил, сейчас проткнёт насквозь. У бедняжки язык отнялся, побелела вся как полотно. Здоровенный мужик в соседнем дворе так и застыл, разинув рот. И только мама Гугуцэ примчалась как была, с распущенными волосами, и размахивая — чем бы вы думали? — кукурузным стеблем, прогнала корову.
У мальчика с души камень свалился. Хоть лезь на крышу и кричи оттуда во всё горло:
«А ну, кто посмеет сказать, что у меня мама — трусиха? Иляна-Косынзяна тоже не ездила на велосипеде, а за неё Фэт-Фрумос в сказке с тремя драконами дрался. Ох и лупил же он их своей богатырской палицей!»
Гугуцэ не из тех, что пускает свой корабль по воле волн.
