— Браво, ледышка. Ты начинаешь мне нравиться! — восторженно воскликнула она.
— А кто сказал тебе, что Джамиля не выбирала? — холодно заметила Адиля.
— Никто не говорил, я сама знаю, что выбирала не Джамиля, а ее мать и другие люди… Люди, которые живут старыми понятиями и…
— И заставляют других жить по старинке и поступать благоразумно, — перебила Лейлу Сана. — А быть благоразумной в их понятии — это значит быть рассудительной: не давать волю чувствам, не влюбляться, не увлекаться…
— Что ж, может быть, они и правы, увлечение здесь ни к чему… Все люди разные. Каждый мечтает о своем… Джамиля — о муже и о своей машине, о вилле и драгоценностях.
— Джамиля мечтала обо всех этих вещах, потому что ей внушили, что это самое главное в жизни, — сказала Лейла. — Будто богатство все, а человек сам по себе — ничто…
— Есть, видно, и другие причины, — заметила Сана. — Джамиля, должно быть, не хотела выходить замуж за другого…
— А разве у нее был другой? — удивилась Адиля. Сана догадалась, что Адиля ничего не знает о романе Джамили с Махмудом, и уклончиво ответила:
— Нет, это я просто так, к слову.
— А вы помните Сафу? — задумчиво спросила Лейла. — У меня, например, она не выходит из головы. И чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь, что мы не должны жить по старинке, как жили наши матери.
— Да, девочки, трудная наша доля, — с горькой усмешкой произнесла Адиля, остановившись посреди комнаты. — Нашим матерям было легче. Они хоть знали свое место. А мы болтаемся, как неприкаянные. Не понимаем, что можно, а чего нельзя. Например — любить. В семье даже упоминать о любви запрещают, а по радио нам день и ночь напевают о любви. В газетах и книгах пишут, что мы равноправны, что мы свободны, а попробуй-ка воспользуйся этой свободой — всю жизнь будешь расплачиваться. Что и говорить, несчастная наша судьба!
Лейла закрыла глаза и вместо ответа начертила пальцем на ручке кресла решетку.
— Ну, ладно, пойдем, хватит философствовать! — сказала Адиля.
Проводив подруг, Лейла отправилась в комнату матери. Та сидела за швейной машинкой и строчила.
— Ушли? — спросила она, не поднимая головы.
— Ушли.
Лейла улыбнулась: мама всегда почему-то испытывала беспокойство, когда в доме гости.
Лейла взяла со стола книгу и стала перелистывать. А машинка мерно постукивала, будто прошивала строку за строкой, по которым рассеянно пробегала глазами Лейла.
