Следующие десять дней были посвящены серьезному эксперименту под контролем и руководством Пода.
— Медлить нам сейчас нельзя, — объяснил Хомили и Арриэтте Под, — но и горячку пороть тоже не годится. Нам надо составить план работы и выполнять все в свое время, а не за один раз. Мы поставили перед собой большую задачу, Хомили, не стоит ничего делать наспех. Тише едешь — дальше будешь.
— Но когда они открываются, Под?
— Чай на берегу реки? Первого апреля, если дом-клетка будет закончен.
— Спорю, он уже готов. А сейчас середина марта.
— Ты ошибаешься, Хомили. Им еще не прислали зеркального стекла и ручки, которая должна его поднимать. И у них что-то случилось со стоком воды. Их затопило, помнишь? Ты что — не слушаешь, когда они говорят?
— Нет, если они говорят об этой клетке, не слушаю и слушать не хочу, — сказала Хомили. — У меня сразу начинаются "мурашки". Как они принимаются об этом толковать, я тут же лезу под одеяло.
За эти десять напряженных дней Под и Арриэтта столько ходили по страницам "Иллюстрированных лондонских новостей", что почти стерли ногами буквы. Им пришлось отказаться от мысли о том, чтобы управлять клапаном для выпуска газа при помощи веревки, протянутой в корзину сквозь шар. Под объяснил Арриэтте, что этому мешает характер оболочки. Он дотронулся ногой до чертежа:
— Когда оболочка сделана из шелка… как здесь, можно пропустить клапанную веревку сквозь горло шара… но резина эластична, она выжимает из себя газ… если мы оставим горло шара открытым, как показано на рисунке, через десять минут нас не будет в живых.
Под был огорчен этим, потому что он уже придумал, как установить клапан туда, где он и должен быть — на верхушку оболочки, — и практиковался в этом на меньших шарах, которых было в мансарде великое множество.
А пока, в то время как Хомили, вооружившись наточенной Подом иглой, придавала сетке от сачка нужную форму, сам Под вместе с Арриэттой изучал параграф "Равновесие и уменьшение силы тяжести". К балластной веревке был приделан целый ряд петель, к которым, наполнив шар газом, они прицепляли самые разные предметы (корзинку из-под клубники, недоделанную еще сетку, один-два ключа, полое кольцо для подвешивания занавесок, рулон отрывных билетов по полтора шиллинга штука, дающих право на вход в Бэллихоггин) и за которые цеплялись сами. Наконец наступил день, когда они добились устойчивого равновесия. Стоило Арриэтте оторвать один за другим полдюжины полуторашиллинговых входных билетов, — и шар поднимался на два фута, а стоило Поду зацепить за петлю крючок от чемодана, — и шар со стуком шмякался на пол.
