Поколебавшись немного, Русаков вошел в купе. Человек, назвавший себя Геннадием Пестряковым, быстро разложил закуску, затем полез в багажное отделение и из чемодана достал бутылку коньяку. Тут же были наполнены граненые стаканы, и неожиданный для ефрейтора Русакова ужин начался.
А в это время готовились к ужину солдаты. Когда все были в сборе, младший сержант Пух обратил внимание на отсутствие Русакова. Пух прошелся по вагону, заглянул в оба тамбура, расспросил проводника — Русакова нигде не было. Уж не случилась ли с ним беда?!
Тогда Пух решил пройти по купе. Дверь одного из них оказалась слегка приоткрытой. Пух подошел поближе и услышал голос Русакова.
— Вот ты, Гена, говоришь, что в армии не служил, — растягивая каждое слово, говорил кому-то Русаков.—
А я, брат, уже третий год вкалываю. Я знаю, что такое служба. Солдату приходится нелегко. И командир это учитывает. Вот и наш командир всех, кто постарался на последних учениях, поощрил. А мне дал отпуск на родину.
— Должно быть, хороший у вас командир? — спросил незнакомый голос.
— Душа. Сам был солдатом.
— И до какого звания дослужился?
— Сейчас подполковник. Говорят, скоро полковника ему дадут. Между прочим, мы с ним однофамильцы. Ох и у-умница! Академию окончил. Технику знает как свои пять пальцев.
— Да, техника сейчас сложная. Наверное, без высшего образования трудно ее освоить?
— Смотря что. Вот у меня, например, хоть всего восемь классов, но я новую аппаратуру до винтика изучил. Спроси меня ночью, что такое…
Младший сержант Пух не вытерпел и рванул дверь. Он строго посмотрел на Русакова. Тот сразу понял, в чем дело, извинился перед своим новым знакомым и вышел из купе.
— Ты что, с ума сошел?! — почти выкрикнул Пух. — Сидит, пьет коньяк и выкладывает какому-то типу то, что родной матери знать не положено!
— Ну, чего ты напустился? Это же свой парень. Едет в отпуск домой. Ему ведь интересно знать о солдатской жизни: сам в армии не служил.
— Безобразие, товарищ ефрейтор! Называть постороннему человеку звание, фамилию командира части, рассказывать о прошедших учениях… А если бы я не открыл дверь?.. Идите сейчас же к себе в купе!
Низко опустив голову и не глядя на товарища, Русаков побрел по коридору. Когда они вошли в купе, Пух закрыл дверь на защелку.
— Садись!
Русаков сел. Пух помолчал, что-то обдумывая, потом резко сказал:
— О том, что ты чуть не оказался преступником, мы поговорим, когда вернемся в часть. А сейчас я хочу сказать, что твой собутыльник — подозрительный тип.
