— Твои люди? — кивнув на них, спросил Хвам у бородача.
Тот замер на миг, то ли прикидывая что-то, то ли борясь с искушением соврать, но затем решительно мотнул головой.
— Тогда готовься, парень,— предупредил Хвам.— Чего надо? — спросил он, обернувшись к предводителю нового отряда.
Соня обернулась и от изумления едва не вскрикнула. Возглавлял отряд из сорока всадников не кто иной, как ее старый знакомец Пайр. Митрианский жрец ободряюще улыбнулся девушке, но обратился к говорившему с ним Хваму:
— Дозволь перемолвиться парой слов с плененной тобой красавицей.
— Оттуда, где стоишь,— буркнул коротышка, окидывая воинов недобрым взглядом.— Но помни: двинешься — словишь болт или камень… Уж как повезет… Ясно?
Жрец спокойно кивнул, не проявив ни малейших признаков недовольства.
— Как твои дела? — обратился он к Соне.
Вот подлец! Девушке едва удержалась от гневного возгласа.
— Лучше некуда,— кивнула она на веревки и с вызовом посмотрела на жреца.
Пайр, однако, будто не заметил ее взгляд.
— Я рад,— кивнул он.— Как поручение? — продолжил он, и Соня разозлилась еще больше.
— Я взяла нож, но вынести его не сумела,— кратко ответила Соня.
— Я о другом,— отечески улыбнулся девушке жрец, и Соня раздраженно воскликнула:
— Чего тебе от меня надо?!
Он наклонился к холке коня и улыбнулся:
— Ты знаешь сама. Планы подземелья.
Воительница почувствовала, как кровь прилила к лицу.
— Планы? — повторила она, едва сдерживаясь.— Согласна. Освободи нас — и мы отправимся за ними. Только скажи, где их искать.
— К сожалению, я не могу понапрасну рисковать жизнями своих людей,— вздохнул он.— Мне искренне жаль тебя, но, если судьба еще когда-нибудь сведет нас, надеюсь, нам посчастливится быть полезными друг другу.
— Да пропади ты пропадом со своими сожалениями, жрец! — выкрикнула она, не в силах больше сдерживаться.— И не приведи тебя Митра еще хоть раз попасться мне на глаза!
— Нельзя жить во злобе, дочь моя! — наставительно проговорил он.
— Это лучше, чем жить в равнодушии.— Она сплюнула.— Убирайся прочь!
— Напрасно ты так,— нахмурился он, но Соня отвернулась, ничего не ответив.
Жрец пожал плечами, развернул коня и сделал знак своим людям трогаться.
