— Да, не шибко идем, на хромой кобыле догнать за полдня можно, — хозяин сокрушенно махнул рукой. — Вы присоединиться хотите? Есть места, освобожу телегу, отдохнете с дороги. Да только я думаю, быстрее вам верхами будет. Чем с нами еще полмесяца трястись.
— Нет, Самир, верхами наездились, — один из эльфов откинул плащ — по его боку разливалось под повязкой большое красное пятно. — Так что, если ты не против, поедем с тобой, спешки нет, дорогу оплатим, как полагается.
— Конечно, конечно, — купец засуетился, отдавая распоряжения. — Лекаря-то нет, но мазей да травок хватает. А кто ж его так?
— Спасибо, ему отлежаться бы, рана неглубокая. — Эльф пропустил последний вопрос торговца, не оставляя никаких сомнений, чье слово решающее.
Когда раненного устроили в одной из повозок, и торговец лично принес мази для повязки, спутник эльфов, высокий с темными спутанными волосами, обратился к нему:
— А что, Самир, нет ли в твоем караване странников издалека или странниц?
Эльфы засмеялись.
— Что, заметил ее?
— Издалека?.. Да многие издалека… — торговец подумал, — Хотя знаю, вы про девушку? Наверное, долго сюда добиралась, но неразговорчивая она. В Тарвин едет. Вот все, что знаю.
— С запада пришла?
— Может и с запада, говорю же, неразговорчивая. Да я особо и не спрашивал, у меня все просто: заплатишь — едешь. Как вы ее углядеть успели?
— Есть глазастые. Спасибо, Самир, — один из эльфов протянул торговцу мешочек, — тут за всех.
Поняв, что разговор окончен, купец взял плату и спрыгнул с повозки.
Старший тронул своего спутника за рукав.
— Не она это, рано еще. Наши вряд ли даже до Тарвина добрались.
— Откуда же она?
— Вот и спроси ее. Может оттуда, где мы еще не бывали, а таких мест много…
* * *
Утром обнаружился букетик полевых цветов, связанных веревочкой с клочком записки, подвешенный на край фургона. Таюшка схватила его первой.
— Что там? — бабушка деловито выхватила у внучки букетик. — Кто это перед тобой и за что извиняется?
Таюшка захихикала и подмигнула мне заспанным глазом.
— Я тебе, негодница, всыплю, — бабушка гневно смотрела на внучку, замахиваясь полотенцем. — В дороге всего ничего, а уже букеты пошли…
— Не мой это, — девушка прыгала по повозке, уворачиваясь от шлепков, — ее!
Бабушка вопросительно посмотрела на меня.
Я пожала плечами: «Ну мой, так мой».
— Молодец, девка! — она с размаху еще раз добавила по пятой точке внучки. — Учись, недотепа!
Потирая места, которым не посчастливилось, Таюшка подтолкнула меня к выходу.
