— Ты совершаешь большую ошибку, — покачал головой Дэн.
— Не думаю.
Дэн вздохнул:
— Позволь напомнить, о ком мы сейчас говорим. После того как ты помог упрятать за решетку подельников Темного, Бриджит на какое-то время залегла на дно. Говоря по правде, она не казалась очевидным преемником Темного Уайта. У Даффи было под рукой еще два-три парня, которых он мог поставить на Верхний Манхэттен и Ривердейл. В сентиментальности его заподозрить уж никак нельзя. Он ничем Бриджит не обязан. Она сама прогрызла себе путь наверх. Шла по трупам. Начала почти с нуля. Она не могла рассчитывать даже на авторитет Темного. Будь у нее хоть немного верных людей, она бы, не раздумывая, стала противником…
Я не желал сейчас слышать обо всем этом и прервал пламенную речь Дэна:
— Я читал материалы.
— Джеймс Хэнратти — застрелен на обратном пути со свадьбы своей сестры. Пат Каванаг — застрелен на глазах жены и двоих детей. Майлз Нагобалин — брошен под вагон метро. Это не та девушка, которую ты знал когда-то. Она беспощадна. Когда Даффи скончался, в ту же ночь кто-то приказал убрать брата Даффи, чтобы он не путался под ногами. Мы подозреваем, что в прошлом году она заказала не менее трех убийств, не считая происшествия с тобой. Майкл, ты хоть понимаешь, к чему я клоню? С какой стати, как ты думаешь, бостонские опасаются соваться в Нью-Йорк? Они ее боятся. И совершенно правы!
— Да, она убийца, — ответил я устало.
— Нет, Майкл, не только. Она — хозяйка убийц.
— А еще она — мать.
Дэн отхлебнул моего пива, отставил бутылку, покачал головой. Глаза его были печальны: он знал, что меня не переубедить.
— Мы не можем позаботиться о тебе там, куда не распространяется юрисдикция Соединенных Штатов, — напомнил он.
— Дэн, ты прекрасно знаешь, что я еще в состоянии позаботиться о себе самостоятельно.
— Если мы тебя потеряем, это черным пятном ляжет на всю программу! Да это же будет настоящий провал и оттолкнет других вероятных информаторов.
— И виноват во всем буду именно я.
— Вот-вот, именно ты.
Дэн пристально поглядел на меня, затем с протяжным вздохом откинулся на спинку стула.
— Ты все-таки решил лететь? — произнес он наконец.
Я похлопал по паспорту, лежащему на столе:
— Все путем, Дэн, сейчас они ничем не смогут мне навредить: я же американский гражданин.
Дэн покачал головой: он не разделял моего оптимизма. Поманил одного из агентов, сказал ему что-то — я не расслышал, — и агент быстро зашагал прочь.
— Что случилось? — спросил я.
