Матвеев расхохотался:
- Дешевая уловка. Перед смертью не надышишься, зайчик. Не волнуйся, пистолет не заряжен. Это так, театральный эффект. Я действительно просто оставлю тебя здесь. Жаль тебя, но своя шкура дороже.
А я отнял руки от лица и смотрел, что делает Сергей. Он скрутил петлю из веревки, которая была предназначена Матвеевым для меня, и только ждал удобного момента.
- Прости, но долго оставаться тут что-то мне не хочется. Конечно, ты интересный собеседник, но здесь какая-то нездоровая атмосфера, понимаешь, о чем я? – Матвеев издевался надо мной. Предсмертные кошки-мышки. Вот только умру сегодня не я. Сергей одним быстрым движением накинул петлю на шею Матвееву и затянул. Так, чтобы было трудно дышать и приходилось оттягивать веревку на шее руками, чтобы глотнуть немного воздуха.
- Что, не ожидал? – тихо сказал я. – Ты оглянись. Посмотри, никого не узнаешь?
Кое-как Матвеев повернул голову, а Сергей шагнул к нему ближе.
- Ты-ы? – прохрипел Алексей Викторович. – Что за фигня?
- Вот такая вот неожиданная фигня. Маленькая такая фигнюшечка. Сюрприз! – злобно прошипел Сергей. – Гнида, продолжаешь людей убивать? Нелегкая это работа людей сюда заманивать? Ну ничего, скоро уже отдохнешь от трудов праведных. Отпустим Рому домой, а с тобой мы еще поговорим.
Я демонстративно открыл шкатулку и проверил, что листок с именем и смертным приговором Матвеева на месте. Сергей спокойно посмотрел на меня и сказал:
- Иди. Я разберусь.
- Я приеду сюда завтра, — упрямо ответил я.
Таксист меня еще ждал. В салоне играла музыка, он взглянул на меня вопросительно, мол, едем? Я кивнул:
- Теперь обратно. Домой.
* * *
Я думал, что не смогу уснуть, но когда подъезжали к дому, меня так укачало в такси, что я начал клевать носом. Я дополз до своей квартиры, кое-как открыл дверь и, даже не умывшись и не переодевшись, повалился на диван.
Проснулся я от стука в дверь. Жив! Я пережил эту ночь! Вихрем ворвались в голову воспоминания. Сергей! Алексей Викторович! Надо срочно собираться. Вдруг открылась входная дверь. А ведь я помнил, что закрывал ее. Что за чертовщина? Что происходит? Неужели эта потусторонняя хрень будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь?
- Рома! – меня позвал смутно знакомый голос. Фу-ты, да это же Женя. И ключ я сам оставил ей в почтовом ящике. – Рома! Ты здесь?
- Здесь, — радостно отозвался я.
В комнату вошла девушка, напомнившая мне кого-то.
- Жив, — сердито, но с облегчением, сказала Женя. – Что это за шуточки?
