Авель в форме парадной,
что нам делать, родной?
6
Идут белые снеги.
Тишина и простор.
Где-то в устье Онеги
глохнет бедный мотор.
- 38
- Где-то в центре районном
вечер танцев идет.
Где-то в тьме заоконной
бьет стилягу урод.
И девчонка, вся в белом,
зачала в этот час
- парню очень хотелось
с пьяных маленьких глаз.
Я не сплю в эту полночь.
Я смотрю на луну.
Полно, Господи, полно
мучить эту страну!
Нам попало немало,
и хватило вполне
где-то в самом начале,
на гражданской войне.
Где-то в самом начале,
как на грех, как на смех,
всем гуртом мы напали,
да, видать, не на тех.
- 39
- 7
Где-то в знойном Непале
(он ведь рядом, Непал)
мы с тобой не бывали.
Лишь Сенкевич бывал.
Где-то в синей Тоскане,
в Аттике золотой...
Спой мне, меццо-сопрано,
птичка божия, спой!
Чтобы было мне пусто,
повылазило чтоб!
Чтоб от счастья и грусти
треснул медный мой лоб!
Чтобы Родину нашу
сделал я, зарыдав,
и милее и краше
всех соседних держав!
Чтоб жених да невеста,
взявшись за руки, шли,
а за ними все вместе
все народы Земли!
Чтоб счастливый стиляга,
улыбаясь в слезах,
поднял тост: "За отвагу!"
- встал под общий наш флаг!
- 40
- Чтоб сады расцветали
белым вешним огнем
как ни в чем не бывало
на Таймыре пустом,
тма, в заснеженных далях,
за полночным окном,
где-то там, на Ямале,
где-то в сердце моём...
О дитя карнавала
с леденцом-петушком.
ИЗ ПОЭМЫ "ЛЕСНАЯ ШКОЛА"
Ехал на ярмарку Ванька-холуй...
Хулиганская песня
Ой вы, хвойные лапы, лесные края,
ой, лесная ты школа моя!
Гати, тати, полати, ау-караул,
ёлы-палы, зеленый патруль!
В маскхалате на вате, дурак дураком,
кто здесь рыщет с пустым котелком?
Либо я, либо ты, либо сам Святогор,
бельма залил, не видит в упор!
- 41
- Он не видит в упор, да стреляет в упор!
Слепота молодцу не укор!
Он за шкурку трясется, пуляет в глаза.
Ёлы-палы, река-Бирюса!
Ой, тюменская нефть да якутский алмаз,
от варягов до греков атас.
И бродяга, судьбу проклиная, с сумой
вдоль по БАМу тащится домой.
Ой, гитара, палаточный наш неуют!
Дорогая, поедем в Сургут!
И гляди-ка - под парусом алым плывет
омулёвая бочка вперед!
И полночный костер, и таёжная тишь,
и не надо, мой друг, про Париж!
От туги да цинги нам не видно ни зги,
лишь зелёное море тайги!
Лишь сибирская язва, мордовская сыпь...
Чу - Распутин рыдает, как выпь,
над Байкалом, и вторит ему баргузин.
Что ты лыбишься, сукин ты сын?
Волчья сыть, рыбья кровь, травяной ты мешок,
хоть глоток мне оставь, корешок!
Вот те Бог, вот те срок, вот те сала шматок,
