— У-у-у, — замычал Поморник, падая на четвереньки.
Не удостоверившись в судьбе сраженного Торлейва, он прыгнул через перила и повис на борту собственного корабля. Воины подхватили хевдинга и вытащили. Вагн вновь ураганом налетел на людей ярла, штурмующих ладью, весьма успешно в отсутствие двух могучих бойцов.
— Отходим! – приказал Эйрик, ловя очередного своего человека сраженного стрелой йомсвикингов.
Он сам обрубил канаты, связывавшие корабли, гребцы унесли его из битвы, прячась за щитами. Хавард Дровосек не давал врагу спуска, отставив залитый кровью топор, он скинул с плеча лук и разил одного за другим. Казалось, его белые бельма на глазах не вредят прицел, а улучшают. Бил он наверняка с любого расстояния, покуда стрела летела, и не могли от его стрел укрыть ни щит, ни кольчуга, ни борт ладьи.
Вода окрасилась в красный цвет, тела плавали, словно ряска на болоте. Хакон скомандовал отступление. Суда норвежского флота отошли к берегу. Йомсвикинги не гнались за ними, взяв передышку. Победа казалась им весьма вероятной, потому уходить не стали. Сражение стихло на время.
Хакон собрал хевдингов, среди которых были его сыновья, на совет на берегу острова Примсигнд. Костер подвел тенями мрачное, подавленное лицо ярла.
— Битва складывается не в нашу пользу, — неутешительно признал он. – С начала знал я, к чему приведет война с этими людьми. Потери слишком велики, и видно мне, дальше так действовать не получится, ибо даже в меньшинстве йомсвикинги бьют нас. Возвращайтесь на ладьи, на случай атаки, а мне нужно обдумать план. Эйрик, Эрлинг, возьмите двух рабов и идите туда, куда я пойду.
Воеводы поклонились ярлу и разошлись, каждый на свой корабль. Те четверо, кого назвал Хакон, пошли вместе с ним в лес. Выбрав темную опушку, Хакон сложил алтарь, развел огонь, пал на колени, обратив лицо на север, где живет тьма, и взмолился.
— Торгерд, невеста Хельги, дочь ночи! Приди к Хакону, заслони его своим черным плащом, как делала раньше.
С этими словами он принес жертвы, но Торгерд оставалась глуха к мольбам отчаявшегося ярла. Что-то заставляло ее гневаться. Тогда Хакон схватил одного из рабов и перерезал тому горло. Красная струя ударила в сложенный из веток и очерченный рунами жертвенник.
— На, выпей человеческой крови, коль тебе мало прочих жертв!
Тишина. Хакона кинуло в жар, затем в холод, он уже не знал, чем еще одарить ведьму-покровительницу. Белеющие в вечерних семерках глаза бешено метались от дерева к дереву. Страшная мысль прокралась неожиданно и тихо. Поначалу ярл испугался собственных намерений, однако, вспомнив цену поражения, он укрепил сердце и руку. Дела оказались хуже, чем он думал, все или ничего.
