— К нам, — перебил Филипп. — При гостях, которые пришли к нам с тобой, Шарлотта.
Она решительно покачала головой:
— Нет, не к нам, а к тебе с Джоанной.
— Не согласен, дорогая. Уж если я должен делать все как следует, то тебе надо притвориться, что ты — действительно леди Грей. Мы ведь об этом уже говорили, не так ли?
Шарлотта поморщилась и проворчала:
— Хорошо, как скажешь. Так вот, при наших гостях ты должен вести себя подобающим образом, то есть как истинный джентльмен, понятно?
Филипп с торжественным видом кивнул:
— Понятно, дорогая. Поверь, я могу быть самым настоящим джентльменом.
Шарлотта снова прошлась по комнате. Остановившись, сказала:
— И тебе нельзя ходить… крадучись.
— Крадучись? — удивился герцог.
— Да, крадучись. Ты ходишь так, как будто ты лев, а все остальные — твоя добыча.
— Ты действительно считаешь, что я так хожу? Значит, как лев? Знаешь, мне такое сравнение не приходило в голову. У меня, наверное, очень грозный вид, не так ли?
Шарлотта фыркнула и театрально закатила глаза. Потом продолжила:
— Кроме того, тебе нельзя издеваться над своими гостями, которые…
— Над нашими гостями.
— Ладно, хорошо. И нельзя глумиться над собственной женой.
— Ты считаешь, я глумлюсь над тобой? Уверяю тебя, моя дорогая, я вовсе не… — Филипп умолк и пожал плечами.
Шарлотта приблизилась к нему и приложила палец к его губам. Он выглядел сейчас почти комично, вернее — выглядел бы комично, если бы не эти его серебристые глаза и если бы она не ощущала жар, исходивший от его губ. О, она ощущала этот жар даже сквозь перчатку…
— И никогда нельзя перебивать говорящего, как ты только что сделал. Это крайне невежливо! К тому же, ты таким образом даешь понять, что считаешь себя выше всех остальных. — «О Боже, какие у него горячие губы», — промелькнуло у Шарлотты. Убрав, наконец, руку, она спросила: — Ты понял, что я сейчас сказала?
— Да, в общем-то, понял, однако… Дело в том, что я действительно выше всех тех, кто меня окружает. В конце концов, я герцог…
Шарлотта со стоном воскликнула:
— О Господи!.. Знаешь, я начинаю думать, что оказываю Джоанне плохую услугу, помогая тебе сейчас.
— Ты нисколько не помогаешь мне. Ведь ты просто говоришь, чего нельзя делать, но не объясняешь, как исправить положение, как изменить мое поведение, сделать так, чтобы я стал другим. Кроме того…
Шарлотта вскинула руку, призывая мужа помолчать.
— Если ты не удовлетворен моими наставлениями, то тебе, наверное, следует объяснить мне, чего же ты, собственно, ждешь от этих моих уроков. Видишь ли, дело в том, что я считаю всю эту затею с уроками просто-напросто нелепой.
