Слава приподнялся и попытался целиком закутаться в сырой холодный халат. Когда он успел его надеть? Куда делся весь остаток дня и вечер? Зачем было так надираться? И главное чем?! Вспомнить бы.
Вокруг камней плескалось море цвета жидкого гудрона, шумело, пенилось. Волны захлестывали на камни, и почти дотягиваясь до скорчившегося на камнях человека.
Беспрерывно дул сильный холодный ветер. Владислава начало ощутимо подтрясывать.
Слава провел рукой по сырому лицу, потер глаза и обнаружил, что вдобавок ко всему, начинает накрапывать дождик. Мелкие капли забарабанили по лицу, камням и валяющимся вокруг пакетам и бутылкам.
Видимо дождь начинался уже не первый раз за ночь. Капюшон халата, накинутый на голову был насквозь сырым.
Слава повертел головой и покачнулся. Было ощущение дичайшего, тяжелого похмелья. Ломило всё тело, но особенно досталось голове и глазам. Засада. С другой стороны, Владислава трудно было удивить такими состояниями, от того он сумел быстро взять себя в руки. Насколько это было возможно. Так. Думать над загадками он будет потом. Сейчас надо воды. ВОДЫ!
Воды конечно не было, но похмельная соображалка всё еще на что-то годилась.
Владислав Андреевич, шатаясь, поднялся на ноги и побрел в сторону пластикового помойного ведра. Присел, аккуратно перевернул ведро на камни, стараясь чтобы ничего не раскатилось по сторонам. На камни высыпались банки, какой-то мелкий мусор и здоровый сверток, занимавший всё дно ведра. Чтобы вытрясти его, по ведру пришлось пару раз стукнуть кулаком. На этот подвиг ушли почти все силы. В глазах поплыли мутные пятна. В голове не останавливаясь работал отбойный молоток. Слава не сдавался.
А это ведь не похмелье, пришла в голову запоздалая мысль. Он болен и болен серьезно. Возможно смертельно. Но сути это не меняет.
Освободив ведро он на коленях подполз к кромке воды. Зачерпнул. Побултыхал, чуть не свалившись в море. Восстановил равновесие. И выплеснул воду на камни. Так. Теперь самое сложное.
Привстав на дрожащих ногах, он принялся стягивать с себя тяжелый мокрый махровый халат.
Не получилось. Какая-то сволочь затянула пояс на животе. На два узла.
Поубивав бы!
Слава угрюмо посмотрел на туго затянутый пояс и призадумался, не отказаться ли ему от поставленной задачи? Нет, без вариантов, пить хотелось невыносимо. Тяжело вздохнув, он впился ногтями в мокрый узел. На кой-хрен он его вообще завязывал? Ладно, вспомним всё, разберемся.
Казалось, прошла целая вечность. Море вокруг шумело и плескалось в камнях. На небе сквозь рваные прорехи в низких тучах, выглянули сразу две чужие луны, превратив мокрые камни, на которых корчился страдающий человек, в мрачное подобие театральной сцены.
