А. Ш.: Ну, в общем, да… На саму эту идею меня навели работы крупнейшего современного психолога, моего дорогого учителя Виктора Ивановича Слободчикова. Опуская научно-методологические подробности вопроса, можно утверждать, что психологию здорового ребёнка (да и взрослого!) отличают: жизнелюбие, трудолюбие, любознательность и человеколюбие (или, если более широко, миролюбие).
Оценивая состояние и поведение киберзависимого ребёнка, мы вынуждены констатировать поражённость по всем четырём параметрам.
Корр.: Пожалуйста, прокомментируйте каждый из четырёх.
А. Ш.: Так мы же только что об этом говорили! На смену четырём базовым критериям нормы приходит: обесценивание всего живого, включая себя самого вплоть до потребностей своего организма; атрофия привычки трудиться и находить в этом удовлетворение; падение познавательных интересов и саботаж учебной деятельности; замкнутость на себе, равнодушие и холодность к людям.
Если подвести итог, то ребёнок, срастаясь с компьютером, постепенно превращается в безвольную биологическую машину, по существу – в придаток к компьютеру.
Корр.: Вспомним слова апостола Иоанна Богослова «Бог есть любовь». Значит, кибермания, лишая ребёнка способности к разнообразным проявлениям любви, не только делает его психологически неполноценным, но и отчуждает от Бога? А если так, то к кому природняет?
А. Ш.: Понятное дело к кому… Не хочется называть…
Корр.: Не хочется и заканчивать беседу на такой инфернальной ноте. Поэтому задаю Вам следующий вопрос: можно ли детей, повреждённых киберзависимостью, реабилитировать? Вернее сказать – спасти?
А. Ш.: Что значит «можно»? Необходимо! Без этого наш разговор лишается смысла. Эта сложная задача требует сложения усилий. Усилий всех взрослых – родителей, педагогов, психологов, врачей. И даже… производителей и распространителей компьютерных игр.
Корр.: А что они должны делать? Не производить и не распространять?
А. Ш.: Сомневаюсь, что они прислушаются к такому призыву, но, может быть, кто-то из них призадумается. На их благосклонность нам, пожалуй, не стоит рассчитывать.
Корр.: То есть игры никуда не денутся. И что же тогда? Может, строго запрещать?
А. Ш.: Каждый родитель должен сам определить свою позицию: запрещать или «дозировать». Главное – понимать, что чем меньше времени ребёнок проводит за компьютерными играми, тем лучше и для его здоровья, и для его личности. Справедливости ради замечу: детские души калечатся, прежде всего, уродливыми человеческими отношениями. Испытывая недостаток заботы и воспитательной мудрости со стороны старших, младшие находят утешение в пагубном, в том числе и в компьютерных играх. Поэтому одними только запретами проблему мы не решим.
