было быть известно! Вы знали, доктор?
— Мне известно лишь мнение профессора Сегала, — ответил Барски, избегая ее взгляда. — Мнение отнюдь не бесспорное.
— Не бесспорное? — вскинулась на него Норма. — Вчера все газеты писали, что на нас накатывает лавина СПИДа. Специалисты бьют тревогу: в одной Германии за день могут заразиться две тысячи человек, за год — почти семьсот пятьдесят тысяч. В самые ближайшие годы у нас могут появиться миллионы больных!
— Я тоже читал, — сказал Вестен. — До сих пор ученые исходили из того, что от пяти до двадцати процентов больных СПИДом будут практически обречены. А по оценкам экспертов на конгрессе в Париже в последующие годы число больных СПИДом увеличится вдвое. Вдвое! Что вы скажете, доктор?
Поляк, подумав, ответил:
— Пока нет никаких неопровержимых доказательств факта утечки вируса СПИДа из лабораторий, где экспериментируют с вирусами.
— А если все-таки? — спросила Норма. — Если вирус СПИДа все-таки возник в результате генных манипуляций?
— Тогда остается лишь надеяться, что вирус СПИДа — в отличие от нашего вируса АХ — не окажет разрушительного воздействия на наследственную субстанцию. Ибо лишь в этом случае существует возможность найти панацею от этой болезни. Если же он все-таки воздействует, то единственное, что нам остается, это создать вакцину для всех тех людей, которые пока еще не больны и не заразились.
— А всех остальных ждет судьба Штайнбахов, им уже никто не поможет, — сказал Вестен.
Барски опустил голову.
— Невероятно, — проговорила Норма.
Немыслимо, невообразимо, подумала она. Я напала на самый потрясающий материал в моей жизни. И самый зловещий.
— Приезжайте завтра в институт, — предложил Барски. — Там вы увидите обоих, Тома и его жену, через стекло, надев специальный костюм. Мы ответим на все ваши вопросы. Вас, господин Вестен, я, разумеется, тоже приглашаю, — бросив тревожный взгляд на Норму, он заговорил с нескрываемым волнением и, как всегда в подобных случаях, с заметным польским акцентом. — Теперь, зная в общих чертах всю подоплеку, постараетесь ли вы выяснить, почему погиб профессор Гельхорн, вся его семья и столько других людей? Я вам уже объяснил, почему мы не привлекаем полицейских. Вся наша надежда на вас. Мы хотим знать все, фрау Десмонд! Почему, дьявольщина, убили Гельхорна и всех остальных? Прямого отношения к несчастному случаю с Томом это иметь не может! За этим кроется нечто иное, совершенно иное!
— Повторяю еще раз: я предприму все, что в моих силах, чтобы найти убийц и причину преступления, — ответила Норма. — Отныне это моя единственная цель. И смысл моей жизни. Мой мальчик…
