— Секундочку! — Он быстро обошел вокруг машины и сел рядом.
— Разве я разрешила вам… — Норма разозлилась не на шутку.
— Я в этом не нуждаюсь! К выезду!
Они сидели рядом. Долго. Наконец Норма опустила голову и нажала на стартер. Перед легким шлагбаумом у будочки притормозила. Дьявольщина, подумала она, почему я остановилась? Да потому что шлагбаум опущен, идиотка, ответила она сама себе. Потому что стоящий рядом с будкой парень сделал какой-то знак вахтеру.
Тот подошел вразвалочку к машине. Он совсем взмок, изнемогая от жары. Барски сказал ему, выйдя из «гольфа»:
— Господин Лутц, эту даму зовут Норма Десмонд. Она журналистка. Запишите ее фамилию.
— Слушаюсь, господин доктор, — вспотевший вахтер достал записную книжку, карандашик и сделал какую-то пометку.
— Я тоже могу устроить вам неприятности, — сказала Норма.
— Не сомневаюсь, — ответил Барски.
— Крупные. Очень даже крупные. И не премину сделать это. За мной не заржавеет!
— Поживем — увидим.
— Ваше поведение — несусветная глупость. Дальше ехать некуда. Неужели вы думаете, что после всего случившегося я не постараюсь выяснить, что здесь происходит? Вы просто провоцируете меня!
— Рад был это услышать, — хмыкнул Барски и обратился к вахтеру: — Повесьте объявление на доску! И оповестите всех коллег. С этого момента фрау Десмонд запрещено появляться на территории клиники. Через десять минут вы получите из дирекции подтверждение моего приказа в письменном виде.
— Слушаюсь, господин доктор.
— А теперь можете поднять шлагбаум.
Обалдеть можно. В жизни такого не было! Никогда! Что этому мерзавцу взбрендило? Свихнулся, что ли? Нет, вовсе не свихнулся, возразила она сама себе, свернув на Бармбекерштрассе в сторону центра и явно превышая скорость. Ничего он не свихнулся, история с инфекционным отделением тому доказательство. Конечно, он был там. В инфекционном отделении. Я не ослышалась, я прекрасно поняла фрау Ванис. Она сказала «инфекционное отделение». Пока я сидела в приемной, он был там. Зачем надо делать из этого тайну? Почему никому нельзя знать об этом? Почему он с такой яростью это отрицает? Она долго сигналила, сгорая от нетерпения, пока не обогнала коричневый «кадиллак». Не умеешь ездить на такой машине, спускайся в метро, кретин! Выходит, в инфекционном отделении кто-то лежит, но распространяться об этом запрещено. Может, там лежат даже несколько человек. Что это за инфекция такая? И где они заразились? Отчего при одном упоминании о ней Барски запаниковал? Паника — да, вот самое подходящее слово. Он просто впал в панику, иначе не скажешь. Обе женщины тоже разнервничались.
