Я взяла «Privé», полистала – и начала читать статейку «Beatrix’ varende paleis». Взглядывая на Хенка, я видела, что он, как может, разнообразит бедное свое наслаждение: например, вместо кулака онанирует кольцом или полукольцом двух пальцев – большого с указательным, большого со средним, большого с безымянным, а мизинец фасонисто оттопыривает – как ловящий кайф чаепития старорежимный тамбовский купец. Это карикатурное сходство перевело Хенка и вовсе в разряд мультипликационных персонажей. Я знала, он зверски хочет, чтобы я на него смотрела, но не смеет попросить. В компенсацию такого ущерба – а в большей степени для того, чтобы Хенка подразнить – я несколько раз с ленивой томностью поиграла перстами в курчавых дебрях своего межножья, одновременно «сладостно» поведя бедрами, – в те же мгновенья слыша наверху безотказный сдавленный стон – словно невинный ангел оказался насажен на вертел для куропаток. Я уже дочитала статью почти до конца, когда в моей плетеной сумочке, которую я для мягкости подложила под локоть, зазвонил мобильник. Вот черт! Мне казалось, я его выключила.
– Мадам де Гранжери?..
Спросили по-французски. Еще развлеченная статейкой, я не преминула откорректировать:
– Мадемуазель.
Это у меня такая дежурная шутка.
Хенк, подмигнув, свободной рукой послал мне воздушный поцелуй.
– Простите... Мадемуазель Соланж де Гранжери?
– Да, мсье. С кем я говорю?
На том конце провода послышались какие-то реплики вроде: передайте мне папку номер... В голове у меня пронеслось, что, видимо, Робер, по неизменной доброте своего сердца, связался со своим парижским ко-агентом, и сейчас у нас пойдет разговор о французском ангажементе, который я могла бы рассмотреть на тот случай, если ничего не получится с американским. Послышались шаги, кто-то взял трубку, и другой голос, более начальственный, неожиданно уточнил:
– Мадемуазель Марина?..
Мое настоящее имя вместе с псевдонимом значится только в одном месте: в записной книжке Робера. Его рук дело!
– Да, это я, мсье. С кем имею честь?..
В это время Хенк поощрительно улыбнулся и, ритмично дергаясь, прошептал:
– Классно, девочка!.. меня всегда возбуждает, когда ты болтаешь по-французски...
– Пардон, мсье, что вы сказали?..
– Говорит комиссар полиции шестнадцатого парижского аррондисмана, Жюль Броссар. Позвольте задать вам вопрос... В соответствии с законом вы имеете право не отвечать...
– Да, мсье...Конечно, мсье...
– Кем вы приходились господину Санье? Мы сейчас обзваниваем всех, кто так или иначе...
