— Доедем!
Дядя Паша подхватил Коську под мышки и посадил его в будку. Таким же путем он отправил туда Димку, затем легко взбежал сам.
— Пошел! — ни к кому не обращаясь, скомандовал он и потянул ручку над головой. Будка наполнилась оглушительным ревом.
9
Димка и Коська с любопытством осматривали будку. Она оказалась довольно просторной. Справа и слева, у боковых окон, были привинчены два мягких сиденья. В центре выступала задняя стенка котла с множеством отшлифованных до блеска ручек, какими-то трубками, циферблатами приборов, за стеклами которых чутко вздрагивали красные стрелки.
Дядя Паша сидел на правом сиденьи и, покуривая папиросу, смотрел в окно. Его помощник, высокий, молчаливый, то и дело вскидывал взгляд на приборы.
— Степан, угольку.
С тендера, через заднюю дверь, осыпая куски угля, сполз кочегар с лопатой.
— Ну-ка, хлопчики, в сторонку! — сказал он.
Ребята посторонились. Степан откинул тяжелую, толстую дверь топки. Глаза больно резанул ослепительный свет, озарил ребят, прижавшихся в темном заднем углу. Орудуя широким совком, Степан ловко забрасывал уголь в узкое отверстие. Он кидал не как попало, а то далеко вперед, то вбок, то на середину огнедышащей топки паровоза. Пламя шипело, темнело, застилалось желто-белым дымом и тут же прорывалось опять, с удвоенной яростью пожирая пищу.
Заправив топку, Степан подкладкой кепки вытер лицо.
За окном густо синело вечернее небо. В дальних деревнях засветились первые огоньки. Прошел встречный пассажирский поезд, и освещенные окна вагонов слились в огненную ленту.
Паровоз, часто бросая короткие гудки, будто отзываясь: «Иду-у!», мчался не останавливаясь. Внизу тяжело грохотали колеса, лязгающий пол ходил ходуном. Димку то и дело отталкивала качающаяся стена будки. Он пробовал не опираться на нее. Но устоять, не держась ни за что, было трудно. В окно врывался встречный ветер, отдувал рубашку, холодным языком лизал спину. От грохота, качки и рева гудка ребята оцепенели.
Вдруг лампочка, что висела под крышей, мигнула, потом снова зажглась и опять погасла.
— Что там такое? — посвечивая цигаркой, повернулся дядя Паша.
— Патрон растрепался. Надо новый, — ответил из темноты голос Степана.
Залязгал затвор печки, открылась дверца топки. На стенах будки закачались тени людей. Степан взял лопату, дотянулся ею до лампочки. Лампочка загорелась, но не успел он опустить лопату, как погасла снова.
— Ну-ка, хлопчик, который побойчее, иди сюда! — сказал Степан. Димка подошел.
