— Извини, Клайд.
— Тупой осел.
К. У. обернулся и согласно покивал головой.
— Тупой осел и есть.
Клайд поднял руку, словно собираясь ударить его, но она лишь упала на соломенную макушку.
— Еще один такой фокус, и я отправлю тебя самого на тот свет, понял.
К. У. тихо улыбаясь, сосредоточился на экране. Шоколад был вкусным, а актрисы хорошенькими.
— Я не шучу, — грозно добавил Клайд.
— Тише! — шикнула Бонни. — Если вам так хочется поговорить, выйдите из зала.
Они мчались напропалую, чтобы устроиться на ночь именно в этом мотеле. К. У. никак не мог взять в толк, в чем дело. Обычно они останавливались где попало, когда начинало темнеть. Но сейчас все было иначе. Сейчас Клайд твердо знал пункт назначения и не желал слушать никаких возражений.
Когда они наконец добрались до места, К. У. еще раз удивился, почему так стремился сюда Клайд. Ничего особенного — скопище грубо сколоченных лачуг вокруг стоянки. Да и номера так себе: все те же некрашеные стены, все та же дешевая мебель, все те же жесткие кровати. Правда, здесь имелось радио — и на том спасибо. К. У. очень захотелось, чтобы Бонни переключила программу. Ему вовсе не хотелось слушать Руди Валли, его не интересовали эти романтические баллады, исполняемые пронзительным голосом. Он предпочитал народные песни.
— Почему мы приехали сюда? — спросил он Клайда, на что тот осклабился и ответил:
— Потому что я так захотел.
— Понятно. Но все-таки почему?
— Потому что здесь у меня назначена встреча со старшим братом Баком. Он едет сюда. Я написал ему письмо, объяснил, где меня искать, и попросил приехать. Я хочу сказать ему привет. Бак отличный парень.
— А если он не приедет?
Клайд потемнел лицом и сказал:
— Бак приедет. Потому как он настоящий мужчина.
Позже вечером К. У. принимал ванну, а Клайд сидел на кровати и чистил оружие. Сначала он разобрал револьверы на части, тщательно протер, смазал, затем стал собирать опять. Он не обращал никакого внимания на попытки Бонни завести разговор. Ей наконец это надоело, и она ушла в ванную.
К. У. сидел в ванной, наполненной серой мыльной водой и сосредоточенно мылил себе спину. Бонни подошла к зеркалу над раковиной и стала вглядываться в отражение. Придя к решению, она стерла помаду. Затем она начала заново накрашивать рот. Закончив, наклонила голову вправо, потом влево, оценивая проделанную работу. Она повернулась к К. У., затянулась сигаретой и спросила:
— Ну, как я выгляжу?
Он прервал процесс омовения и спросил:
