— Эрик!..
Несмотря на значительные потери, которые понес отряд, Йон ни минуты не сомневался, что его брат жив. Прирожденный воин, Эрик выиграл свой первый поединок, когда ему было всего восемь. Мало кто мог сравниться с ним в искусстве управляться с оружием, будь то меч, топор или копье. В тренировочном бою Эрик играючи справлялся с двумя-тремя противниками, в настоящем же сражении он разил врагов направо и налево.
— Волк!.. Во-олк! — Этот слабый зов был едва слышен за отдаленным шумом битвы: воинственными криками, звоном оружия и стонами умирающих, но Йон сразу узнал голос брата и повернулся в ту сторону. Слишком резко!.. Разбитые, державшиеся на честном слове рукояти щита переломились, щит соскользнул с руки, и Йон сразу же споткнулся об него.
Он упал прямо на труп одного из вражеских воинов и поспешно откатился в сторону. Пытаться встать значило потратить силы, которых и так оставалось мало, поэтому Йон бросил щит и пополз на четвереньках, петляя между телами своих и врагов.
— Эрик!
— Волчок!.. — Негромкий шепот раздался, казалось, совсем рядом, и Йон поспешно повернул на звук. Жесткая трава резала руки и хлестала по лицу, мелкие камни и комки земли впивались в колени, но он не чувствовал боли. Страх железной рукой стискивал сердце, а глаза заливал едкий, смешанный с кровью пот.
— Эрик!!!
Он раздвинул высокую буро-зеленую траву и увидел брата, лежащего в неглубокой, густо заросшей яркими полевыми цветами канаве. У его левой руки валялся расщепленный щит; железная оковка была разрублена и перекручена, а по пальцам стекали струйки крови. Правой рукой Эрик зажимал глубокую рубленую рану в бедре. И трава, и цветы вокруг были красными. Йон ужаснулся: как много крови в одном человеке!
— Ворон!.. — В подвешенных к поясу сумках должны были быть чистые тряпки, но Йон так торопился, что не стал их искать. Вместо этого он сорвал с плеч легкую накидку, которую носил поверх кольчуги.
— Волчок… — На губах Эрика появилась слабая улыбка. Пальцы, сжимавшие рану на бедре, разжались, и она раскрылась, словно страшный красный цветок. — Прощай, Волчок…
— Нет! — выкрикнул Йон. — Ты не умрешь. Ты будешь жить, слышишь?!
Он дважды обернул разорванный плащ вокруг раны и крепко затянул.
— Трус! Ничтожество! Я не дам тебе умереть у меня на руках! — На глазах Йона выступили злые, бессильные слезы, но он изо всех сил сдерживался, стараясь, чтобы его голос звучал решительно и твердо. — Я люблю тебя, брат!..
