Сила и непоколебимость Его, Дарующего жизнь мирам,
Почет и чистота Ему, Дарующему жизнь мирам,
Един и грозен Он, Дарующий жизнь мирам,
Венец и Слава Его, Дарующего жизнь мирам,
Назидание и мудрость сердца от Него, Дарующего жизнь мирам,
Царство и правление Его, Дарующего жизнь мирам,
Прекрасен и победоносен Он, Дарующий жизнь мирам,
Недосягаем и непостижим Он, Дарующий жизнь мирам,
Мощь и смирение пред Ним, Дарующим жизнь мирам,
Спасает и прославляет Он, Дарующий жизнь мирам,
Совершенен и справедлив Он, Дарующий жизнь мирам,
[Ангелы], взывая [друг к другу],
провозглашают святость Его, Дарующего жизнь мирам,
Гимны и превознесение Ему, Дарующему жизнь мирам,
Песнь и хвала Ему, Дарующему жизнь мирам,
Воспет и великолепен Он, Дарующий жизнь мирам.
Этот гимн на языке оригинала являет собой классический образец литании, составленной в алфавитном порядке, литании, которая заполняет воображение истово молящегося блистательными образами, облаченными в великолепную форму. Смысл отдельных слов при этом не играет роли. Вот что пишет об этом Блох:
«Бога славословят не так, как псалмопевец, либо изображающий чудеса творения как доказательство величия и славы Творца, либо подчеркивающий элемент Божественного милосердия и руководства в истории Израиля, элемент, позволяющий оттенить мудрость и человеколюбие Промысла. Это просто вознесение хвалы Богу, и оно отличается таким многословием, как если бы существовала опасность того, что какой-либо причитающийся Богу почётный титул будет забыт» [LXVI].
Другой отрывок из гимна «Зогарариэлю, Адонаю, Богу Израиля» в «Больших Хейхалот» гласит: [LXVII]
Трон Его излучает сияние перед Ним, и чертог Его исполнен великолепия.
Величие Его пристало Ему, и слава Его украшает Его.
Слуги Его поют пред Ним и возглашают могущество чудес Его.
Ибо Он Царь царей и Владыка владык.
Его окружают вереницы корон, обступают ряды князей Блеска.
Мерцанием Своего луча обнимает Он небеса,
Его сияние струится от высот.
Бездны извергаются пламенами из Его уст,
И тело Его исходит искрами небосводов.
Почти все гимны из трактатов «Хейхалот», в особенности те из них, чей текст сохранился без изменений, развёртываясь, подвластны той же динамике, что и запущенный огромный маховик. В цикличном ритме они сменяют друг друга, и взывания к Богу переходят в крещендо великолепных и царственных атрибутов, каждый из которых акцентирует и усиливает звуковую силу мира. Монотонность ритма – почти для всех из них характерна четырехсловная стихотворная строка – и нарастание звуковой силы заклинаний вызывают у молящихся душевное состояние, граничащее с экстазом. Существенную роль здесь играет повторение ключевой формулы троекратного освящения из Исайи (6:3), при произнесении которой экстаз мистика достигает кульминации: «Свят, свят, свят, Господь Воинств!» Трудно представить себе более неопровержимое доказательство неодолимого воздействия, производимого идеей Царства Божьего на сознание этих мистиков. «Святость» Бога, которую они пытаются перефразировать, лежит по ту сторону от какого-либо морального смысла и представляет собой лишь славу Его Царства. Посредством различных форм молитвы, известной под именем
