В это мгновение любому постороннему наблюдателю показалось бы, что сестра Лучия спит, сидя в кресле и положив руку на кофейный столик. Но священники знали, что на самом деле монахиня бодрствует. Устами сестры Лучии говорил сам Всевышний. Лоренци никогда прежде не доводилось видеть людей в состоянии транса, но кардинал, судя по всему, успел привыкнуть к такого рода явлениям и, не выказывая ни малейшего замешательства, по-прежнему держал вскинутую руку, призывая к тишине.
— Есть неизреченное пророчество, связанное с вашей смертью, — продолжал странный, окрашенный совершенно чужеродным тембром голос, изливавшийся из гортани монахини. — Бог сохранит, Господь помилует…
Ошеломленный Лоренци наблюдал, преисполнившись ужаса и благоговения.
Мгновение спустя сестра Лучия открыла глаза; ее лицу вернулось прежнее, мягкое выражение, с которым она появилась в келье.
— Не желаете ли еще кофе, ваше преосвященство? — спросила она.
— Охотно, сестра, — ответил Лучиани, глядя собеседнице в лицо без малейших признаков волнения после только что услышанного. — Вы же знаете, как я люблю кофе.
По пути к машине, на которой гостям монастыря предстояло вернуться в Фатиму, секретарь наблюдал за кардиналом со смешанным чувством испуга и недоумения. Наконец, не в силах справиться с любопытством и собравшись с духом, падре Лоренци осведомился у монсеньора Лучиани:
— Дои Альбино… что же произошло?
Остановившись, кардинал Лучиани положил руку на плечо Лореици и несколько минут смотрел в лицо секретаря с той безмятежностью, к которой помощник успел привыкнуть почти за год их совместной работы.
— Успокойтесь, падре Лоренци. Я же говорил вам, что сестра Лучия — дама крайне интересная. Вы согласны со мной? — и прелат пошел дальше, неся в кармане полученный от сестры Лучии сложенный листок.
Больше падре Лоренци и дон Лучиани ни разу не обсуждали случившееся.
Лондонский климат мало напоминает атмосферу амазонской сельвы, но именно таким показался он Саре, едва девушка ступила на Бридж-стрит. Напротив — Биг Бен, одна из крупнейших часовых башен в мире, возвещал, что наступила почти полночь. Сара сворачивает налево, к Вестминстер-бридж, и пускается бежать. На мосту стоит несколько человек. Девушка немного успокаивается. К тому же, Лондон — город с едва ли не самым большим количеством видеокамер на квадратный метр. Сара борется с искушением вызвать такси. Сперва нужно кое-что сделать. Она смотрит на возвышающийся шпиль лондонской телебашни — сейчас он напоминает девушке зловещий гигантский коготь.
