Книга обманов | страница 11

Здравствуйте, Марджори.

Всё утро думал, как обратиться — «госпожа» или «дорогая». В конце концов доверился почтовой программе, которая подставляет формулы вежливости самостоятельно. Моя программа воспитана лучше, чем я, она не бросится с порога рассказывать, как много значат ваши книги для старого дурака, живущего в глуши. Она не попытается немедленно назвать вас Мардж и пригласить в гости, если будете в наших краях. Так и вижу, как вы, в своих крошечных туфельках, бродите между чёрными елями и лиственницами, а я, в лучших традициях канадских лесорубов, рассказываю вам о деревьях. Потому что я всего лишь лесник, который следит за участком в несколько тысяч акров, а лис и белок видит гораздо чаще, чем женщин. Однажды, совершая очередной пиратский набег на ближайший городок, нашёл вашу книгу в гостиничном номере и зачем-то забрал. Моя бывшая жена говорила, что краденые ростки приживаются быстрей, чем честно купленные или подаренные. Вот и ваш цветок освоился в моём доме как нельзя лучше. Первой была «Невеста», а теперь у меня уже есть и «Семь влюблённых кошек», и «Босые девушки в красных платьях», и «Голодные сверчки не поют», и ещё парочка из раннего. Отдельное спасибо за названия: раз в полгода, когда оказываюсь в метрополии и заглядываю в книжные магазины, с некоторым удовольствием наблюдаю за выражением лиц девочек на кассах — по их мнению, такой тип, как я, должен покупать «Кровавый молот возмездия», а не «Четвёртую жизнь цветка».

Я пишу это с одной-единственной целью: сообщить, что ваши нежные женские книги покинули большие города и ведут странную жизнь в диких местах, о которых вы никогда не думали. Возможно, вас ненадолго развлечёт эта мысль.

С уважением, Хьюго.

PS.

Я дурак, а почтовый робот точно воспитан лучше — напомнил, что следовало бы представиться. Меня зовут Хьюго.

Мардж поставила точку и сохранила файл. Потом перенесла его на флэшку. Помедлила немного и включила второй, «прогулочный» ноутбук — не такой мощный, как основной, с экраном поменьше, но зато лёгкий, с ним она выходила в палисадник и писала в беседке. Скопировала рукопись и в него тоже, чтобы не дай бог...

Первый этап работы закончен. Мардж испытывала сложные чувства. Текст был готов вчерне и ужасно ей нравился, но в нём всего двадцать тысяч слов, а Мардж мечтала о рукописи, по крайней мере, в три раза большей. Она не собиралась огорчаться, ведь это только начало. На календаре — второе июля, до дня рождения остаётся пара недель, и Мардж намеревалась отдохнуть как следует. Для начала побродить по холмам, потом выбраться в соседнюю деревеньку. Нет, сначала в деревню! Соскучилась по человеческим лицам и ещё — по еде. По какой-нибудь другой пище, кроме той, что лежала в её кладовке. В глубине души Мардж признавала, что тюремная аскеза была диковатой и нездоровой затеей. Возможно, зимнее переутомление сыграло с ней злую шутку. Но, в сущности, она хорошо провела эти три месяца. Не только писала, на ночь читала умные и полезные книги — и поэтому очень быстро засыпала; пробуждалась на рассвете и брела в свой маленький сад. Запасаясь продуктами, бездумно прихватила в супермаркете несколько пакетиков с семенами и в начале апреля закопала в землю горсть зёрнышек, а потом с любопытством наблюдала, что вырастет.