Она успокоилась или достаточно расслабилась, чтобы расстегнуть одну верхнюю пуговицу, обнажив при этом свою шею.
Она вздохнула:
– Слава Богу, все будет хорошо. Я опасалась за Джиппи, но мне и в голову не приходило, что в него могут выстрелить.
– Если мне не изменяет память, вы предполагали, что с ним может случиться что-то подобное. Вы даже уточнили, что ему следует опасаться удара в область живота или в голову. Что касается меня, то я готов это счесть простым совпадением. Но...
Я позволил себе не закончить фразы. Я не мог закончить ее с такой убийственной точностью, как представлял это теоретически.
– Да, это несчастье в знаке Девы, – начала она, но вдруг взглянула на меня, неуверенно улыбнулась, посмотрела куда-то в сторону и замолкла на несколько секунд.
Потом снова подняла глаза на меня:
– Браво, детектив Скотт! Теперь-то я поняла кое-какие ваши намеки, на которые не обратила внимания раньше. А что до «совпадения»... Давайте подумаем. Я сказала вам, что Джиппи может получить травму, подчеркнула, что сейчас в его жизни критический период, и это опасное для него время продлится еще несколько дней. Поскольку, по-вашему, я не могла этого узнать из астрологического анализа его гороскопа, то, по всей вероятности, я имела намерение нанять профессионального убийцу или подстрелить его сама!
В ее устах это прозвучало нелепо. Но прежде чем я успел ей это сказать, Сайнара продолжала:
– Конечно, ведь я тренированный и хладнокровный убийца, я бью без промаха, конечно, я собиралась поразить его двенадцатиперстную кишку, для чего и разыграла этот маленький спектакль с гороскопом. Но если бы я действительно собиралась его убить, то сказала бы, что его ожидает беда в знаке Льва, а не в знаке Девы, и это дало бы мне право выстрелить ему в сердце. А если бы я хотела ранить его в ногу, я сказала бы, что эта неприятность связана со знаком Рыб.
– Вы вся дрожите, дорогая. Из-за пустяка...
– Пустяка! Когда вы...
– Сайнара, ваша шея неприлично, просто даже провокационно обнажена. Послушайте, мы с вами плохо начали сегодня в вашей конторе, мы оба должны это признать. В конце концов мы помирились, но теперь снова ссоримся. Половина же радости от ссор заключается в...
Я не был вполне уверен, зачем она меня перебила, но что ее голос был громким, за это готов поручиться. После этого мы еще поболтали немного, и через минуту-другую она наконец начала остывать. Казалась немного недовольной, но была спокойна. Поэтому я сказал:
