В последующие несколько секунд мне удалось отделаться от брюк, и только на одно мгновение я с сожалением подумал о бумажнике в моем пиджаке, вернее о трехстах сорока долларах в нем и о прочих мелочах, которые я носил в кармане.
Мне сразу стало легче, и я несколькими отчаянными гребками выплыл на поверхность.
Сначала я ничего не видел от залившей мои глаза воды и только фыркал и отдувался, как средних размеров кит. Потом постепенно я начал ориентироваться в окружающем меня мире.
Я был всего футах в пятнадцати от «Сринагара». Несколько парней вскочили на поручни, держась за ванты, а Чан стоял на причальном мостике, где я привязывал свою лодку. Лодка находилась сейчас ярдах в тридцати, у самого форштевня «Сринагара».
Револьвер все еще был зажат у меня в кулаке. Я бы согласился скорее лишиться трусов, чем бросить свой кольт. Я поднял его над водой, пару раз встряхнул, чтобы в стволе и патроннике оставалось меньше воды, и направил его прямо на Чана.
Я не был уверен, что это сработает, я никогда не пробовал этого раньше. Но я нажал на спусковой крючок, и револьвер грохнул, дернувшись у меня в руке. Пуля ударила в металлический борт яхты, взвизгнула и ушла рикошетом в воду. Чан тоже взвизгнул и взлетел по сходням на палубу.
Правой ногой я стащил туфель с левой ноги, потом проделал ту же процедуру наоборот и отплыл немного подальше от яхты, неуклюже загребая воду одной рукой и то и дело погружаясь в волны с головой. Затем я сунул револьвер в плечевую кобуру, проверил, надежно ли держит его фиксирующая пружина, и снова нырнул.
Плыть без ботинок, брюк и пиджака было довольно легко. К тому времени, когда я снова появился на поверхности, между мной и «Сринагаром» было уже добрых несколько ярдов. Я отлично видел людей у поручней, но никто, включая и парня в моторке, не собирался меня преследовать. Очевидно, теперь они оставят меня в покое, не желая затевать скандал, который я немедленно устрою, если они станут мне досаждать. И вряд ли они захотят использовать мою голову в качестве мишени: я готов был побиться об заклад, что они сейчас заключают пари по поводу того, на каком расстоянии от «Сринагара» я пойду ко дну.
Но я не пошел ко дну. Плывя размеренными саженками и время от времени отдыхая на воде, я постепенно приближался к маленькому пляжу перед Зоной отдыха. У меня даже было время немного поразмыслить кое о чем. И каждая мысль приводила меня во все большую ярость. Покрыв половину расстояния до побережья, я уже кипел от злости, а к тому времени, когда я находился в десяти ярдах от пляжа, я готов был взорваться. Если бы у меня была торпеда, и я знал бы, как с ней обращаться, «Сринагар» был бы первым судном, взорванным и потопленным в Нью-портской гавани!
