— Храброго, вам сказали. Послушайте, милая, судя по вашим словам, я должен уже напугаться до смерти, но мне на это наплевать. Мне наплевать даже на то, что надо за вами таскаться по всему городу. В конце концов, я частный детектив. Клиенты платят, а я за их деньги делаю дело. Помогаю найти выход, решить их проблемы. Но как, черт побери, я могу помочь вам, если вы от меня все скрываете? Почему бы вам не объясниться, не рассказать все с начала и до конца?
— Не могу.
— Не можете что?
— Рассказать с начала и до конца. Не могу, и все тут. Честно заявляю — это никакое не надувательство. Я не больна и не сошла с ума. Я хочу, я нуждаюсь в вашей помощи. И готова хорошо за нее заплатить.
— Это дурно пахнет.
— Мне неловко. Извините меня. Простите! — Голос ее становился выше и выше, она перешла почти на крик, но потом осеклась и начала все по новой: — Мистер Скотт. Давайте попробуем по-другому. Первое — у меня неприятности. Второе — моя сестра пропала, и я не на шутку за нее встревожена. Я думаю, помоги вы мне, и у нее, может быть, проблемы тоже исчезнут. У меня есть причины так считать, но вам я их открыть не могу. Мне кажется, я знаю, что с Трэйси. Вполне возможно, что с ней даже ничего и не произошло. Но, ради Бога, не расспрашивайте меня. Я хочу, чтобы вы были рядом. Мне может понадобиться защита. А кроме того, я уверена, что если вы случайно узнаете что-то лишнее, то дальше вас это не уйдет.
— Джорджия, очевидно, что главное для вас сейчас — это разыскать сестру и убедиться, что с ней все в порядке. Так?
— Ну… в общем, да.
— Почему бы тогда не обратиться в полицию?
— Не могу.
— Почему?
— Это невозможно. И не спрашивайте.
Я вытащил сигареты, предложил ей, но она отказалась, тогда я закурил сам и, сделав несколько глубоких затяжек, медленно и, как мне показалось, твердо продолжал:
— Мисс Мартин. Из всего вышеизложенного правильно ли я понял, что все, что вы могли мне сказать, вы уже сказали?
— Абсолютно верно, мистер Скотт.
— Но простите, милая, я был бы совсем не прочь помочь, если б знал, что за странная затевается…
В левой руке моя посетительница держала один край сногсшибательной дорогой шубки, мяла его так и этак, в то время как пальцы правой безотчетно дергали и теребили мех. И хотя лицо ее оставалось вежливым и спокойным, я заметил, как пушистые клочки один за другим начали отлетать на пол. Так обращаться с мехом уж ни на что не было похоже.
— Кстати, из чего это сделана ваша накидка?
