— С этим-то понятно. А что за Пророчество, которое нельзя проигнорировать? Что это такое, чтобы предпринять столь самоубийственный поход? Вы ведь знали, что назад можете не вернуться?
— Мы знали, что шансов вернуться практически нет. Но это ничего не меняло.
— Тогда почему ты пошел за мной? А не к этой цели?
— Туда одному не пробиться. К тому же, я был уверен, что нашу цель наверняка перепрятали. Одному ее не найти. Решил попробовать вернуться и рассказать, что здесь произошло.
— Угу.
С таким выражением на лице на меня смотрела одна из сестер, когда не верила моим объяснениям о причине очередного 'инцидента'.
— Угу, — люблю это слово, оно такое глубокомысленное, подходит практически под любой разговор, особенно в котором столько недомолвок. Что же так осторожно обходит Курц. Нет, он отвечает на вопрос, но так, что вопросов становится только больше. И ведь понятно, что прямо не скажет. Интонация не та. Не так я его и хорошо знаю, чтобы вот так сходу судить, но на интонациях я поднаторела. Вот попробуй при минус семи рассмотреть выражение лица собеседника (да, очки на носу, но они все равно не дают нормального зрения). А вот интонацию никакие минус семь расслышать не мешают — так что пришлось учиться слушать и слышать нюансы.
— Курц, у меня нет причин тебе не верить. Но я чую много недоговоренностей. И нестыковок. Понимаю, что вываливать такую информацию первой встречной не хочешь. Потому и не настаиваю. Расскажи о себе что-нибудь, если можешь. Мне просто надо знать, кто идет рядом со мной.
— Благодарю за понимание. Не вижу причин, чтобы немного не рассказать о себе. А Вы мне о себе что-нибудь расскажите?
— Расскажу. Но при одном условии: ты перестанешь звать меня во множественном лице. Короче переходишь на 'ты'. Во-первых, ты старше меня, а мое тыканье воспринимаешь как должное, а во-вторых, выкать в лесу мне не хочется, а тебе?
Так, я ведь ничему не удивляюсь, правда? Вот и теперь я не удивляюсь. Совсем. Она предлагает обращаться к Ней так… так непочтительно. Может оттого, что Она — ребенок?
— Хорошо, если тебе будет так угодно, — странно обращаться к Ней на 'ты'.
— Курц, а за кого ты меня принимаешь, что в твоем отношении ко мне столько пафоса?
И теперь я не удивляюсь. Признаюсь:
— Я читал Книгу Знаний.
— И что? — полное непонимание.
— Там есть описание, таких как ты.
— Каких? — непонимание пополам со жгучим интересом. Я аж попятился.
— Как ты, — повторяю.
— А какая я? — вздыхает.
