И не нашла, да?
Эмма. Да.
Джерри. Потому что нас там больше нет. Нас же давно там нет.
Эмма. Да. Очень давно.
Пауза.
Джерри. Я слышал, ты видишься с Кейси.
Эмма. Ты о чем?
Джерри. Кейси. Ну просто я слышал, что ты… что ты иногда с ним видишься.
Эмма. Где ты это слышал?
Джерри. Так… разные люди… разговоры.
Эмма. Боже милосердный!
Джерри. И странная вещь: когда я услышал, я разозлился, и только, просто меня разозлило, что вот о нас с тобой в былые времена никто не шушукался. Меня так и подмывало сказать: да что вы мне рассказываете, ну посидела она, может, раз-другой в баре с этим Кейси, кому какое дело, вот у нас с ней целых семь лет был роман, а вы, черти, — никто из вас даже понятия не имел об этом.
Пауза.
Эмма. А вот интересно… Вдруг кто-нибудь знал про нас, все эти годы?
Джерри. Чепуха. Мы с тобой были на высоте. Никто ничего не знал. Да и кто в те дни бывал в Килберне? Одни мы с тобой.
Пауза.
Ну а что же все-таки у тебя с Кейси?
Эмма. Ты о чем?
Джерри. Что между вами происходит?
Эмма. Заходили иногда посидеть в баре.
Джерри. Мне-то казалось, что ты невысокого мнения о его книгах.
Эмма. Я переменила мнение. Или его книги переменились. Ты ревнуешь?
Джерри. К кому?
Пауза.
Я не могу ревновать к Кейси. Я его литературный агент. Я давал ему советы, когда он разводился. Я читаю все его черновики. Это я убедил твоего мужа издать первый роман Кейси. Я сопровождаю его в Оксфорд, когда он выступает в Студенческом обществе. Он… мое детище. Я открыл его, когда он еще был поэтом, это было черт знает когда.
Пауза.
Он даже таскал меня в Саутгемптон знакомиться с папой и мамой. Так что я не могу ревновать к Кейси. И вообще, между нами ведь больше ничего нет, так? Мы уже целую вечность не встречались. Так что если тебе хорошо, то я рад за тебя, ей-богу.
Пауза.
А как Роберт?
Пауза.
Эмма. Ну… видишь ли… мы с ним, наверно, расстанемся.
Джерри. Ого?
Эмма. У нас был долгий разговор… этой ночью.
Джерри. Ночью?
Эмма. И представляешь, что я узнала… этой ночью? Что он предавал меня много лет. У него были… другие женщины.
Джерри. Не может быть! Ну и дела!
Пауза.
Но ведь и мы его много лет обманывали.
Эмма. Вот и он — обманывал меня много лет.
Джерри. И я не знал об этом.
Эмма. Я тоже не знала.
Пауза.
Джерри. А Кейси об этом знает?
Эмма. Может, ты перестанешь называть его по фамилии? Его зовут Роджер.
Джерри. Ну да, Роджер.
Эмма. Я позвонила именно тебе. Даже не знаю почему.
Джерри. Как все же странно. Мы с ним были такие друзья, помнишь? Мы с Робертом… ну допустим даже, что я его не видел в последнее время, но ведь раньше-то, все эти годы, сколько раз мы выпивали с ним, сколько раз ходили вместе обедать… и мне даже в голову никогда не приходило… ни малейшего подозрения… что у него кто-то есть… кто-то кроме тебя. Никогда. Ни малейшего. Ведь когда, скажем, сидишь с приятелем в баре или, скажем, в ресторане и он нет-нет да и выскочит, ну, скажем, в туалет, сама знаешь, как бывает, — так вот, я к тому, что если он выскочит в туалет, а при этом еще позвонит кому-нибудь тайком, ну, надо ему пару слов, чтоб ты не знал, то ты этот его тайный звонок вроде как чувствуешь — замечала? — нет, как будто даже гудки эти слышишь: ту-у, ту-у, ту-у-у. Так вот, с Робертом я этого никогда не чувствовал. Ни разу, никаких этих ту-у, ту-у, ту-у-у, ни в одном баре, сколько мы с ним ни бывали. Самое смешное, что это ведь я всегда тебе ту-ту-ту потихоньку, пока он там поддавал у стойки. Вот что самое смешное.
