Виктор еще раз осмотрел нового ученика.
- Я могу научить, как выжить на поверхности. Как там дышать, как ходить... – Мишке уже стало
скучно, он заглядывал в аптечку. Что-то быстро ему надоело, другие подольше держались. Не
выйдет из него толкового сталкера, не тот темперамент. Спокойнее надо быть. – А тот, кто меня
не слушает, обычно пробку из фильтра противогаза вынуть забывает!
- Я слушаю… А что надо делать?
- Для начала надевай комбез - и бегом три круга по станции.
Вот чудо в перьях, улыбается еще чему-то… Побежал. Ничего, потом и противогаз нацепит, автомат на спину повесит. А через пару дней и до рюкзака с кирпичами дело дойдет. Пусть
привыкает, что за сталкер без мешка с добычей? А он, Виктор, ему еще и ящиков пустых на
дороге разложит, пусть преодолевает препятствия.
- Садист вы, дядя Витя!
- Ты меня еще поучи, салага! – Далеко убежал ученик, Виктор еще раз протер тряпочкой
противогаз для Мишки. Тяжело в учении, легко в гробу... Учит он их чему-то, другие наставники
делают из них бойцов. А потом эти недоросли через месяц-два уходят получать официальный
жетон. Засранцы неблагодарные, хоть бы один назад вернулся! Ну, не предусмотрены у них в
бюджете станции наемные сталкеры, своих готовили. Место хорошее, фон радиационный не
такой сильный, как во многих других местах. Казалось бы: живи и радуйся, таскай с поверхности
барахло. Нет, как шило у них ниже спины, не сидится им здесь, как только хвастаться не перед
кем становится – нет сталкера, ищи следующего. Хорошо, что добровольцы не переводятся.
Только он никуда не двигается, проводил взглядом заметно уставшего Мишку. Сам Виктор и без
химзы теперь ста шагов не пробежит. Бывший спасатель, бывший сталкер... И мужик-то, наверное, уже бывший.
- Дядя Витя, вы не соскучились?
- Еще круг! И скорость прибавь, твари - они быстрые.
***
Он видел сон - осенние листья лежали на земле, скованные льдом. Как будто уже конец октября, днем еще греет солнце, а к вечеру земля по-зимнему холодная. Листья были разные: светло-
коричневые дубовые, прогнившие до черноты тополиные. И сверху - золотистый березовый. С
мелкими зубчиками по краю и несколькими червоточинками. Он удивился даже во сне, что
помнит до мелочей, как выглядят опавшие листья. И какой-то голос шепнул ему на ухо: это твоя
жизнь. Во сне он согласился с голосом, его осень уже наступила, он даже не ощущал
собственного тела, растворился в этом замерзшем пестром ковре, но, проснувшись, удивился.
