Раздался крик, заставивший оцепенеть находившихся рядом товарищей.
– Мразь! Ты слышишь меня сука! Ты мразь! – Он вскинул оружие и, не целясь, веером выпустил с десяток пуль.
– Не стрелять! – Дмитрий вдруг осознал, что их шансы на выживание прямо пропорционально уменьшаются, увеличивающемуся количеству утилизированных гильз.
– Берегите патроны! Смысл палить в белый свет как в копейку? --//-- Раздвинулись ветки, и на полянку выскочил встревоженный проводник.
– Что за крики!? Здесь нельзя шуметь! Срочно сматываемся отсюда!
– Не суетись! Больно ты пугливый какой-то. Все нормально. – Старший группы подал знак и его люди начали быстро собираться.
– Вы не понимаете! Мы на территории 'высших' мутантов! Вы просто не представляете, что здесь в скорости может начаться. Здесь даже враги друг дружку не трогают, потому что знают, спасения не будет нико….
Резко вскинув голову, проводник как тряпичная кукла рухнул на землю, посыпались сбитые ветки и где-то отрикошетив, запела пуля. В тоже мгновение издалека донеслась автоматная очередь.
– Шеф, мы потеряли проводника.
Старший группы минуту рассматривал тело погибшего, затем перевел свой взгляд в сторону копошившихся в грязи человечков.
– Нам все равно его не с руки было отпускать. Да и к точке назначения всего два километра осталось.
– Ага! И как раз перед нами пояс высокой аномальной активности, который даже со спутника не зондируется.
– Вот и пусть эти молодцы, будут нашими отмычками. – Сказавший это, брезгливо сплюнул себе под ноги. – Тем более, что у одного из них, имеется серьезное и дорогостоящее электронное оборудование.
– Хе-хе. Которое, он нам с удовольствием подарит. Хе-хе. В частности мне, я забил бирюльку господа! Она моя! Все слышали!?
– Так! Планы меняются. – Старший вскинул руку указывая направление. – Большой!
Бери своих людей и по правому флангу, под прикрытием кустарника и камыша выйдешь вон к той засохшей сосне. По моему сигналу, запомни, только обозначите себя и затем совместно, мы быстренько берем их в клещи. Наша задача! Не дав им, опомнится, как можно быстрее сломать их волю к сопротивлению. Раненого нужно добить, и как можно более изощренно и жестоко, чтобы у оставшихся в живых ни оставалось никаких сомнений об их дальнейшей участи в случае неповиновения, а в глазах стоял животный страх, ужас и отчаяние. Чтобы они лишний раз пикнуть не смели, при этом безропотно шагая к дьяволу в преисподнюю. Всем все понятно!? --//-- Дмитрий как мог, обработал и перевязал рану Алексею, сделал ему уколы антибиотика и обезболивающего. Занимаясь раненым, он вдруг заметил, что посилившийся было в его душе страх, незаметно отступил куда-то в тень. Его сознание наполнилось ощущениями легкого дискомфорта, а все внимание сконцентрировалось на манипуляциях по оказанию помощи пострадавшему. Получилось так, что выполняемая работа вытеснила страх, не давая человеческой психики впасть в оцепенение, увлекая ее внимание за собой на внешние задачи, на осмысление способов их решения.
