— Свою сказку ты рассказал только наполовину. Потом был Хейс и другие, а над изрешеченным Финном тебя взяли.
— Это, капитан, уже другая сказка. Первая завершилась тем, что «чарли» захватили меня в плен, а я бежал. Следующая начинается тем, что я совершенно некстати встретил в этом городе Финна — у нас старые счеты — и я решил расквитаться. Разве плохое начало?
— Отличное. Боюсь только, экспертиза докажет, что пули, убившие Хейса и иже с ним, выпущены из кольта, с которым тебя задержали во время убийства Финна.
— Плевать мне на экспертизы! Пистолет я купил вчера вечером у хиппи в порту. Лохматый, с рыжей бородой, со шрамом на щеке — могу хоть сейчас опознать. Не верите? Тогда докажите, что я вру.
Капитан расхохотался, лицо из серьезного стало добродушным, глаза смотрели на сержанта, как на лучшего друга.
— Фишер, я тебе верю. Но две сказки, желаешь ты того или нет, не получаются. Существует лишь одна, которую я уже рассказал, с печальным концом.
Фишер, покрываясь испариной, приподнялся на локте:
— Капитан, во время нападения партизан на мой бронетранспортер я был ранен и взят в плен. Затем бежал. Вместо того чтобы вернуться в часть, скрылся в Европе. Это мое первое преступление… Второе в том, что я случайно встретил уже здесь Финна и свел старые счеты. Как видите, я ни от чего не отказываюсь и готов ответить и за дезертирство и за убийство Финна.
По лицу Фишера пошли красные пятна, он с ненавистью смотрел на следователя. Капитан поднялся, сделал несколько шагов по камере, прислонился к нарам. Глаза смотрели мимо раненого, голос звучал тихо и размеренно:
— Фишер, ты мне не нравишься. Для тебя на карту поставлено слишком многое, каждое неосторожное слово может дорого стоить. Но поговорим начистоту. Поверь, такой разговор в обоюдных интересах, даже, как мне кажется, в первую очередь в твоих.
Из горла лежащего вырвалось бульканье, отдаленно напоминающее смех.
— Капитан, за кого вы меня принимаете? С какой стати вас могут волновать мои интересы? Каждый думает только о себе и делает лишь то, что ему выгодно. Ваши хитрости и уловки мне ни к чему: у вас свои интересы, у меня — свои.
Капитан отошел от нар.
— Попробую заслужить твое доверие. Хотя я рискую многим, слушай меня внимательно. — Капитан щелчком отправил окурок сигареты под нары. — Ты правильно отметил, что следствие в Азии пришло к выводу, что нападение на бронетранспортер — дело рук партизан. На «чарли» свалили все: смерть парней из охраны кассы и караульных в бункере, пропажу денег и твое отсутствие — желтые либо утащили тебя в плен, либо после допроса с пристрастием прикончили и надежно спрятали труп. С этой стороны твои дела выглядели неплохо. Везло тебе вначале и в Штатах, когда ты начал постреливать бывших сообщников в спины. Однако Беннет тебе здорово подгадил. То ли у тебя не было возможности его добить, то ли капрал оказался слишком живуч, но он отправился на тот свет на полчаса позже, чем тебе хотелось бы. И за это время выложил все, что ему известно. Знал же он, как ты догадываешься, немало, и утаивать ему что-либо перед смертью не имело никакого смысла. Тем более что особенной любви к тебе он почему-то не испытывал. Его показания требовали проверки, и тогда…
