— Простите, я не расслышала вашего имени, — сказала Джоанна.
— Херб, — ответил он, продолжая смотреть куда-то в сторону.
Она провела мужчин в гостиную, а сама пошла на кухню, откуда вернулась со льдом и содовой. Поставив поднос рядом с настольным баром, она шепотом спросила Уолтера: «Умная? Красивая?» Он ответил молчаливой улыбкой. Она снова вернулась на кухню и появилась в гостиной с вазами, наполненными картофельными чипсами и арахисом.
Мужчины не возражали, когда она, держа в руке стакан, спросила: «Вы позволите?» — и примостилась на кончике дивана, который Уолтер предусмотрительно сохранил для нее. Айк Мацард и то ли Ансельм, то ли Аксельм встали, а остальные, за исключением Дэйла Коуба, заерзали по дивану, и это ерзанье как в зеркале отразило внутреннюю борьбу, происходящую в их умах: вставать или не вставать. Дэйл Коуба продолжал сидеть и есть арахис, держа орешки в кулаке и по одному забрасывая в рот, и при этом пронзал Джоанну презрительным взглядом зеленых глаз.
Они обсуждали проект рождественских украшений, а затем проект сохранения природного ландшафта. У Фрэнка Родденберри было приятное курносое лицо с синевой на подбородке, и он слегка заикался; у Коуба было прозвище Диц, которое вряд ли ему подходило. Они обсуждали, надо ли будет в этом году зажигать ханукальные светильники и устраивать рождественские ясли в городском Центре, поскольку сейчас в городе проживало довольно много еврейских семей. Они обсудили также темы новых проектов.
— Можно мне сказать? — спросила Джоанна.
— Конечно, — в один голос ответили Фрэнк Родденберри и Херб Сандерсен. Коуба полулежал в кресле, сложив руки под головой и уставившись в потолок (без сомнения, выражая этим свое презрение); ноги он вытянул почти до середины комнаты.
— А вам не кажется, что было бы совсем неплохо организовать что-то наподобие вечерней лекции для пожилых людей? — сказала она. — Либо собрание для родителей и подростков? В каком-либо из школьных залов?
— На какую тему? — поинтересовался Фрэнк Родденберри.
— Да на любую, лишь бы она была интересной всем, — ответила Джоанна. — Наркотики и наркозависимость, о чем мы все тревожимся и о чем «Кроникл» почему-то предпочитает умалчивать. Или поговорить о музыке и балладах в стиле рок — я, честно говоря, не знаю, что могло бы заставить людей выйти из своих домов, собраться вместе и пообщаться друг с другом.
— Это интересно, — сказал то ли Ансельм, то ли Аксельм. Он склонился вперед, скрестил ноги и яростно тер виски. Он был тощим блондином с блестящими постоянно бегающими глазами.
