Взявшись за ночную рубашку жены, он тихо сказал:
— Я собираюсь раздеть вас, дорогая. Но вам не следует тревожиться. Я просто хочу на вас посмотреть. И попробовать, — добавил он почти шепотом.
Джулианна взглянула на него вопросительно и едва заметно нахмурилась. Судя по всему, она понятия не имела, что означала его последняя фраза.
Он раздевал ее неспешно, то и дело целуя и лаская, чтобы приободрить и успокоить. И она отвечала на все его ласки тихими вздохами.
Наконец жена предстала перед ним совершенно обнаженная, и Майкл, окинув взглядом ее стройную изящную фигуру, бросил рубашку на пол у кровати.
А теперь следовало сделать так, чтобы Джулианна насладилась их первой близостью.
«Никогда не позволяй своему противнику сохранить равновесие», — внезапно вспомнилась ему одна из заповедей шпиона. Разумеется, Джулианна не была его врагом, и союзником она становиться не собиралась. И если все пройдет хорошо, то она никогда не узнает, кто он, в сущности, такой и чем занимается.
Склонившись над ней, Майкл провел губами по ее животу и, приподняв голову, пробормотал:
— Ты такая сладкая…
Она шевельнулась, однако промолчала, явно не зная, как реагировать на его слова. Когда же Майкл провел ладонями по ее бедрам, она вздрогнула, но снова промолчала, очевидно, решив, что ей следует подчиняться всегда и во всем.
А Майкл мысленно улыбнулся, снова вспомнив о том, что Джулианна — девственница. Да, в каком-то смысле первая в его жизни. Он был столь же неопытен, как и она, однако вся ответственность лежала на нем — об этом не следовало забывать.
А вот кое о чем, напротив, следовало ненадолго забыть. Например, о том, что он, Майкл Хепберн, — мастер шпионажа. Неискренность всегда дается легче, чем прямой подход, — в этом он не раз убеждался за все прошедшие годы. Но сейчас, в его первую брачную ночь, следовало проявлять искренность — только так можно было сделать эту ночь приятной для них обоих. Тем более что потом, в их последующей семейной жизни, им не придется проводить много времени вместе. Он по ряду причин просто обязан держать дистанцию — именно поэтому и собирался отослать жену в поместье, как только она забеременеет.
Что же касается беременности…
Да-да, следовало позаботиться о том, чтобы это поскорее произошло.
«Как можно скорее», — думал Майкл, разводя в стороны ноги жены. Увидев маленький бугорок, скрытый в защитных складках, он замер на мгновение, пораженный совершенно неожиданной мыслью: «Как странно… — думал он. — Почему мне никогда раньше не приходило в голову, что девственница, возможно, и кажется очаровательной именно из-за того, что нетронута?»
