— Кто, кто?
— Лев Моисеевич дома?
— Он занят. Что вы хотите?
— Я из морга, мне нужно срочно с ним поговорить.
— Одну минуточку, сейчас открою.
Видимо, работники морга были в этом доме желанными гостями. Началось бесконечное щелканье замков и задвижек, и дверь наконец открылась. На пороге стояла довольно миловидная женщина, которую я видела в окне, и приветливо улыбалась.
— Пожалуйста, заходите, только разувайтесь, у нас чисто. Я только что вымыла полы.
— Спасибо. Непременно.
Я обула тапочки и прошла в большой холл, обставленный мягкой мебелью. Женщина изучающе смотрела на меня, не убирая с лица улыбки, потом сказала:
— Давайте я поставлю вашу сумку.
— Нет, спасибо, она всегда со мной, — я мягко, но решительно отстранила ее протянутую руку.
— Как хотите. Лева вам срочно нужен или можете подождать?
— А он очень занят?
— В общем, да, он внизу, в своей лаборатории. Вы садитесь, Мария. Меня зовут Людмила…
— Я в курсе, — соврала я, усаживаясь в большое кресло. — Он много о вас рассказывал.
— Неужели? — удивилась она. — Странно.
— Что ж тут странного? — ляпнула я, разглядывая богатую обстановку.
— Мы с ним только вчера познакомились, а он уже всем рассказал, — расстроенно пожала она плечами.»
— Он всегда всем рассказывает о своих женщинах, — я посмотрела на нее с коварной усмешкой. — Обо мне он тоже всем рассказывал. Но это было давно.
Людмила изменилась в лице, но не подала вида. Пристроившись напротив меня на диванчике, она стала разглядывать мое лицо. Я была гораздо моложе ее и намного симпатичнее. Не знаю, что уж она обо мне подумала, но вслух сказала только:
— Знаете, он сегодня примчался с работы такой расстроенный, сердитый, даже отказался от пирога, что я ему приготовила. Я так старалась, пекла, хотела угодить, а он… — Она замолчала и грустно опустила глаза, задумавшись о своей горькой женской участи.
А чем он в лаборатории занимается? — ненароком спросила я.
Как, разве вы не знаете? — удивилась она. — Но вы же… — Тут глаза ее расширились, и она схватилась за сердце. — Боже мой, он же предупреждал, что… — Она начала медленно подниматься, скривившись от страха. — Нельзя же было никого впускать…
— Сидеть! — рявкнула я. — А то пристрелю!
Людмила рухнула обратно на диван и зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Я поднялась, вытащила из сумки пистолет с глушителем и потрясла им перед ее носом, сказав:
— Видишь, дорогуша, эту штучку? Из нее вылетают пули. Где тут у вас кладовка?
Она показала свободной рукой куда-то дальше по коридору.
