— Вот слушаю я тебя и думаю, — задушевно перебила я, глядя на него, — неужели ты вправду будущий журналист?
Он гордо посмотрел на меня и сказал: — Плевать я хотел на эту журналистку с Пизанской башни! Я в морге столько зарабатываю, что могу себе «Нью-Йорк тайме» купить со всеми потрохами!
— Значит, учеба только для прикрытия?
— А ты как думала?
— Жалко мне тебя, вроде симпатичный парень, умный, а теперь сядешь в тюрьму вместе с Крильманом своим и будешь творить в тюремной стенгазете.
— Ха-ха-ха! Не пори ерунды, я никогда не сяду, а уж Крильман тем более!
— Ты так думаешь? Ах да, тебе ведь еще неизвестно, что его только что забрали менты, а в машине у него обнаружили пистолет с глушителем.
Лицо его сразу изменилось, он явно испугался. Потом взял себя в руки и, ухмыльнувшись, проговорил:
— Даже если это и так, чему я не верю, то он от них в два счета отмажется и, можешь не сомневаться, скоро будет здесь.
— Я тебе вот что предлагаю, парнишка, ты мне скажи, зачем ему труп Горбатого понадобился и где он его спрятал, а я тебя за это отпущу на все четыре стороны. Поверь, ты не в моем вкусе и у меня нет желания проводить с тобой ночь в этой халабуде. Я еще добрая, а если сейчас придет мой босс, он тебя точно по стенке размажет и будет мучить, пока все не узнает. Он очень крутой. Студент скривился:
— Этот хлюпик? Да он мне до пупка не достанет! Я его плевком пришибу! Нашла крутого орла, тоже мне, ха-ха!
— Ты не забывай, что я ему помогать буду.
— Ты видел, что я с твоим дружком и дедом сотворила? — Он округлил глаза:
— Так ты сама их изувечила? Не верю!
— Могу и на тебе продемонстрировать, если прямо сейчас все не расскажешь.
Сомнения в его глазах поубавилось, и он пробормотал:
— Вот этого не надо. Пользуешься тем, что я связанный…
Тут мне в голову пришла блестящая мысль, и я тут же поделилась ею с ним:
— Давай так: я снимаю с тебя наручники, и мы деремся один на один прямо здесь. Если я проиграю, ты спокойно свалишь, а если нет — расскажешь мне все. Как тебе такой вариант?
Глянув на меня как на сумасшедшую, он тут же согласился:
— А не обманешь? Я ведь, пока все мозги из тебя не вышибу, не успокоюсь. А я их обязательно вышибу, можешь не сомневаться, у тебя никаких шансов нет. Ты ничего такого не задумала?
— Нет, не бойся, пупсик, не обману, я честная девушка. Дай слово, что перед тем, как испустишь дух, успеешь мне все рассказать, а то меня время поджимает.
— Ладно, даю слово. Снимай наручники быстрее, у меня руки на тебя чешутся, — повеселел он.
