Милиционер сложил документы, постучал ими по ладони и двинулся осматривать машину, вглядываясь в окна салона. Когда его пытливые глаза встретились с моими, затравленными и испуганными, я чуть не свихнулась от горя. Фигура моя, скрюченная между сиденьями, говорила сама за себя. Рот лейтенанта стал раскрываться в язвительной улыбке, а мой — сложился в виноватую трубочку.
— Значит, говорите, ничего не везете? — пропел гаишник, поворачиваясь к Крильману.
— Абсолютно, — искренне кивнул доктор, честно глядя тому в глаза.
— Замечательно! А это что? — тот ткнул пальцем в меня, сжавшуюся в комочек.
— Где? — Врач недоуменно обернулся назад, поискал глазами, но меня так и не увидел. — Не понимаю, о чем вы? — Не понимаете, — довольно констатировал мент. — А ну-ка выходите из машины! — Он грозно повысил голос. — И вы, дамочка, тоже вылезайте!
— Какая дамочка?! — чуть не плача воскликнул убийца, и тут его взгляд наконец упал на меня. — Ах ты!..
— Тут он почему-то смолк, оставив рот открытым, и я с удовольствием увидела ужас в его поганых глазках на смертельно побелевшем лице. Губы его затряслись, лоб покрылся испариной, и он закрыл пасть, громко лязгнув зубами. Если бы не присутствие милиционера, он бы загрыз меня, не раздумывая ни минуты. Это явственно читалось в его налившихся кровью глазах.
— Ну, долго мне ждать! — прикрикнул мент и стал кого-то вызывать по рации, висевшей на груди. — Только без шуточек и медленно!
Крильман, дрожа всем телом, выбрался из салона, встал рядом с машиной и отвернулся, видимо, чтобы лейтенант не видел выражения его лица. Хрустя всеми своими суставами, я покинула неуютное лежбище и с трудом вылезла наружу, пристроившись на всякий случай по другую сторону гаишника, чтобы Крильман не смог меня достать.
Вызвав подкрепление, лейтенант строго сказал:
— Так, гражданин Крильман, почему скрываете в своем транспорте гражданку?
Тот повернулся, и я с удивлением увидела на его лице улыбку.
— Поверьте, дорогой товарищ майор, я ее впервые вижу! — заявил он. — Она, судя по всему, воровка. Хотела меня ограбить. Вы ее документики проверьте!
— Мент подозрительно осмотрел мой потрепанный вид и босые ноги, а потом спросил: — Вы его знаете?
— Конечно, знаю! — очаровательно улыбнулась я, поправляя прическу и лихорадочно соображая, что бы такое выдать, чтобы выпутаться из ситуации. — Это мой… сутенер!
— Глаза у мента плотоядно заблестели. Крильман дернулся, словно ему в задницу вонзили Останкинскую башню, и мент сразу же пригрозил:
