Княжич попытался было прихватить драгоценную принаду[6] с собой, но разочарованно обнаружил, что сделать это никак невозможно – большая часть капкана вкопана в землю, и весит ого-го сколько! Тут, пожалуй, разве что Святогор управится. Стало понятным, почему оборотень не сумел сбежать вместе с капканом…
– Ой, да ты же некрещеный! – спохватился Иван, резко отпрыгивая назад и усиленно крестясь. – Чур меня, чур, нечистая сила! Никола Заступник, спаси, сохрани! Егорий Храбрый, оборони, защити!
– Да не трясись ты… – лениво ответил волколак, зализывая израненную лапу. – Ох, хорошо-то как… Теперь бы еще поесть чуток – три дня крохи во рту не было…
– Не подходи! – выхватил из-за пояса нож Иван. Длинный, обоюдоострый – с таким как раз хорошо обороняться от волка. – Врешь, нечисть, не возьмешь!
Оборотень вздохнул, а потом с трудом перекувыркнулся через голову, поднялся на задние лапы и начал превращаться. Кости явственно заскрипели, изменяя форму и становясь в новую позицию, шерсть ушла внутрь, открывая загорелую, выдубленную на ветру кожу, когти резко сократились до ногтей, лапы стали ступнями и ладонями, а волчья морда преобразилась в обычное человеческое лицо.
Все превращение заняло считанные мгновения – Иван не успел моргнуть даже двух раз, а вместо зверя уже стоит человек.
Бывший волк потянулся, расправляя затекшие суставы, усмехнулся, глядя на остолбеневшего княжича, и с сожалением коснулся левого запястья – оно по-прежнему осталось изуродованным зубьями капкана. Рука плохо гнулась и очень неловко двигалась.
– Не дрожи зря, Иван, – насмешливо улыбнулся оборотень. – Не сожру. Даже не укушу.
– Да я и не дрожу, – с деланным равнодушием пожал плечами княжич, устыдившийся минутного страха. – Это я так, шуткую… А тебя-то как зовут?
– Яромиром люди кличут. Яромир Серый Волк – не слыхал?
– Не слыхал.
– Да? – явно огорчился волколак. – Странно…
Иван засунул нож обратно за пояс, безуспешно пытаясь сделать вид, что доставал его просто так – посмотреть, не потерялся ли. Яромир с интересом проследил за его движениями, старательно подавляя усмешку, притаившуюся в глазах.
Княжич и волколак стояли друг против друга, меряясь пристальными взглядами. Не каждый день все-таки происходят такие встречи.
Перед Яромиром стоял рослый широкоплечий парень двадцати лет. Глаза голубые, как васильки, лицо открытое, по-детски радостное, щеки румяные, так и пышущие здоровьем, волосы светлые, вьющиеся, вместо усов реденькая поросль, бороды и вовсе даже не намечается. Одет богато – свита
