Он еще чуть помедлил, а потом, уже заранее замирая сладострастно от предвкушения чего-то совсем-совсем нового, неизвестного и до сих пор ни разу еще не испытанного; какого-то острого, запретного, неведомого ему ранее наслаждения; неких неизведанных еще, недоступных прежде, ослепительных, ярких, манящих, волшебных ощущений, дразнящих, жгучих и пьянящих — стал медленно-медленно приближаться к застывшей в смертельном ужасе Нинке, не торопясь окидывая ее лихорадочным, пляшущим, воспаленно-горячечным и в то же время внимательным, оценивающим взглядом. Подойдя вплотную, он остановился.
Нинка вся сжалась в своем углу, закрывая голову руками. При виде плетки глаза ее стали совершенно безумными, как у перепуганного насмерть животного.
Алексей подошел еще ближе.
Та-ак!.. Неудобно ее бить-то будет! Все удары по рукам и по голове придутся. Надо бы ее на кровати разложить. И чтобы кто-то ее держал. А кто? Подручные! Нужны подручные!
Он нетерпеливо защелкал пальцами. (Нинка рефлекторно дернулась было к нему, приняв это за команду, но тут же опять забилась в свой угол.)
Рядом с забившейся в угол женщиной сразу же возникли две молчаливые фигуры в каких-то бесформенных темных балахонах и надвинутых на глаза капюшонах, мгновенно подхватили ее под руки и поволокли на кровать.
Нина не успела даже ничего понять и закричала лишь, когда ее растянули на кровати лицом вниз, именно так, как хотелось Алексею.
Он все так же, сгорая от нетерпения, но внешне не торопясь, лениво, небрежно, словно нехотя, поигрывая плеткой, приблизился к кровати. Уже дрожа весь, как в лихорадке и чувствуя в ушах какой-то протяжный, гудящий то ли шум, то ли звон, ощупал жадно и нетерпеливо глазами ее длинные-длинные, стройные голые ноги,.. ягодицы,.. спину,.. выбирая место для первого удара и примериваясь. Потом вдруг, словно вспомнив что-то или даже вообще передумав, быстро подошел к лежащей на животе женщине, схватил ее за волосы, рывком приподнял голову, судорожным движением засунул ей в рот свой твердый, буквально дрожащий, как струна, от перевозбуждения, член и сделал им там несколько коротких толчков.
После чего отошел, тщательно примерился, широко размахнулся и с наслаждением изо всех сил хлестнул плеткой по обнаженным плечам лежащей на кровати Нинки. Нинка пронзительно завизжала. Возбуждение Алексея достигло своего апогея.
Он успел сделать всего лишь несколько еще таких же точно ударов, потом же, чувствуя, что не в силах больше терпеть и сдерживаться, отбросил в сторону плетку, одним скачком оседлал лежащую ничком Нинку, широко раздвинул ей ягодицы и резким и сильным движением таза глубоко вогнал свой словно одеревеневший уже член ей в анус.
